Горько-сладкий вкус бересклета - стр. 24
Для Роберта младший брат продолжал оставаться ребенком, нуждающимся в опеке, и сама эта мысль, что он вырос и готов совершать собственные ошибки, неожиданно угнетала его. Ладно бы он влюбился в кого-то, обесчестил девицу, с кем ни бывает, но оборотница, да еще в этом доме... Неужели брат совершенно не понимает, почему ему, Роберту, тошно от одного ее вида?
– Разве случай с родителями ничему не научил тебя? – спросил он. – Я думал, ты достаточно сообразителен, чтобы понять: перевертыши – зло.
– Они такие же разные, как и мы, люди. Есть и хорошие, и плохие... Ты к ним напрасно предвзят!
Роберт с трудом справился со всколыхнувшимся раздражением.
– Тебе внушила это девчонка? – Он кивком головы указал в сторону двери. – Эта твоя... как ее там...
– Ее зовут Ханна. И нет, такие темы мы не затрагивали...
– Ну да, у вас были дела поважнее. – Роберт ударил рукой по кровати, вызвав у брата болезненный прилив крови к щекам. А после осведомился сквозь зубы: – Ты платил ей? Сколько она запросила?
Оливер, зажав уши руками, крикнул, желая перебить голос брата:
– Я не платил ей. Ты ужаснейший человек! Я, если хочешь знать, приобрел ее на аукционе, где бедняжку держали в клетке и продавали, словно товар. Так что жертва здесь Ханна – не я. И прекрати уже быть таким мерзким снобом. Это невыносимо!
От такого напора Роберт опешил, особенно в свете того, что Оливер упомянул аукцион перевертышей. Сам он слышал, что до пожара в доках почти год назад такие проводились частенько, но считал, они прекратились.
И вот...
– Ты ведь не хочешь сказать, что участвовал в чем-то подобном...
– А что? – Оливер рассердился. – Для тебя перевертыши – хуже животных, может, и я такой же бесчувственный, как и ты.
Его брат стиснул зубы, желваки его заиграли. Он прошелся по комнате, пытаясь справиться с мыслью, что брат его в самом деле уже не тот мальчик, что был...
– Я могу не любить перевертышей, – молвил размеренно, по слогам, – но это не значит, что я одобряю подобные... аукционы. И совершенно не верю, что ты... мог купить эту девушку.
Оливер, будто истратив весь свой запал, потух так же быстро, как вспыхнул.
– Я оказался там совершенно случайно и абсолютно не помню, как покупал ее, но знаю точно... что должен за нее шестьдесят фунтов.
– Шестьдесят фунтов... Боже мой.
Теперь Роберт понял, о чем говорил ему этот тип около дома: «Ваш брат задолжал мне за девушку, сэр. Будьте добры заплатить!» Он тогда разозлился и приказал слугам гнать негодяя дубинками, а потом, расспросив тех самых слуг, выяснил, что в ночь накануне отъезда его брат явился с каким-то волчонком. Тот всю ночь просидел в клетке у него в спальне, а утром... обернулся девицей, судя по их перешептываниям за дверью.