Горький вкус полыни - стр. 21
Это и возмутило девушку, и наполнило неясным волнением.
Взгляды тех, других, незнакомых мужчин никогда не трогали её; они лишь вызывали в ней понятную девичью застенчивость, когда она хотела спрятаться от них и опускала глаза. Так почему же подобный взгляд Стефана, в котором читалось жадное любопытство, заставил её смутиться? Почему она стоит перед ним со склонённой головой, беспокойно оправляя складки своего платья, вместо того, чтобы оставаться безмятежной?
- Твои родители сейчас в покоях госпожи, – с трудом сдерживая лихорадочную дрожь и стараясь сохранять внешнюю невозмутимость, сказала Тавра. – Если желаешь, я извещу их о твоём прибытии, господин.
- Нет, не надо, – не сводя с неё своего беззастенчивого пристального взгляда, ответил Стефан. И потом, продолжая улыбаться, прибавил: – У меня другое желание.
- Да, конечно, господин, – привычно отозвалась Тавра, готовая исполнить любую волю молодого господина, при этом не чувствуя никакого подвоха.
А Стефан вдруг подался к ней и, с призывом заглядывая ей в лицо, произнёс хрипловато:
- Поцелуй меня!
Он не просил, нет. Он требовал. Он приказывал. Он, её господин, сын её заклятого врага, желал сорвать поцелуй с её невинных нежных губ...
У Тавры перехватило дыхание; в груди стало невыносимо жарко; к щекам прихлынула кровь, мгновенно окрасив их в пунцовый цвет.
Девушка яростно тряхнула головой и повернулась, чтобы уйти, но Стефан попытался удержать её за руку.
- Пусти, господин! – решительно воспротивилась Тавра, и в её тёмно-синих глазах сверкнула молния.
Она вырвалась и убежала, а Стефан смотрел ей вслед, и на губах его снова играла улыбка.
Уже ночью, лёжа в постели, Тавра сквозь ресницы с задумчивым видом разглядывала колеблющееся пламя светильника. Тёплой приятной волной нахлынуло воспоминание о том, как Стефан смотрел на неё, как улыбался, стараясь поймать её взгляд, и то, как потом хотел удержать её, не получив поцелуя.
С этими мыслями, со смутной улыбкой на губах, Тавра и уснула. А во сне она видела своего молодого господина...
Утром её разбудил недовольный голос Ии:
- Тавра, вставай! Хватит спать, лежебока! Всё, кончилась твоя сладкая вольная жизнь в этом доме. Господин велит, чтобы ты непременно прислуживала за завтраком.
Вскочив, Тавра потёрла сонные глаза и непонимающе уставилась на Ию.
- Господин? – переспросила она, решив, что приказ прислуживать семье стратига за столом исходит от Стефана.
Одна шальная мысль сменила другую. Может быть, он решил таким образом наказать её за отказ поцеловать его? А может, ему не терпится увидеться с ней?