Фиеста (И восходит солнце) - стр. 10
Бретт выглядела сногсшибательно. На ней были вязаный джемпер в обтяжку и твидовая юбка, а волосы зачесаны назад, как у мальчика. С этого все и началось. Изгибами фигуры она напоминала гоночную яхту, и шерстяной джемпер ничего не скрывал.
– Компашка у тебя что надо, Бретт, – сказал я.
– Разве не милашки? А ты, дорогой, где ты это подцепил?
– В «Наполитене».
– И мило провел вечер?
– Бесподобно, – сказал я.
Бретт рассмеялась.
– Зря ты это, Джейк. Это пощечина всем нам. Взгляни на Фрэнсис и на Джо.
Кон будет знать.
– Форменное эмбарго, – сказала Бретт и снова рассмеялась.
– Ты замечательно трезва, – сказал я.
– Да. Правда ведь? Хотя с такой оравой, как у меня, можно бы пить, ничем не рискуя.
Заиграла музыка, и Роберт Кон сказал:
– Позвольте пригласить вас на танец, леди Бретт.
Бретт улыбнулась ему.
– Я обещала этот танец Джейкобу. – Она рассмеялась. – У тебя чертовски библейское имя, Джейк.
– А следующий танец? – спросил Кон.
– Мы уходим, – сказала Бретт. – У нас встреча наМонмартре.
Танцуя, я взглянул через плечо Бретт и увидел Кона, стоявшего у бара, неотрывно глядя на нее.
– Еще одного заарканила, – сказал я ей.
– Не надо об этом. Бедняжка! Я только сейчас поняла.
– Что ж, – сказал я. – Полагаю, тебе нравится набирать их.
– Не говори ерунды.
– Так и есть.
– Что ж… Что в этом такого?
– Ничего, – сказал я.
Мы танцевали под аккордеон, и кто-то подыгрывал на банджо. Мне было жарко, и я был счастлив. Мы разминулись с Жоржетт, танцевавшей с очередным из этой компании.
– Чего ради ты привел ее?
– Не знаю, просто привел.
– Ты стал чертовски романтичным.
– Нет, мне скучно.
– Сейчас?
– Нет, не сейчас.
– Давай уйдем отсюда. О ней есть кому позаботиться.
– Хочешь уйти?
– Я бы попросила, если бы не хотела?
Мы сошли с танцплощадки, я снял куртку с вешалки у стены и накинул на плечи. Бретт стояла у бара. С ней говорил Кон. Я подошел к бару и попросил у хозяйки конверт. Достал из кармана банкноту в пятьдесят франков, вложил в конверт, запечатал и передал хозяйке.
– Если девушка, с которой я пришел, спросит обо мне, отдайте ей это, – сказал я. – А если уйдет с одним из тех джентльменов, сохраните для меня.
– C’est entendu, Monsieur[18], – сказала хозяйка. – Уже уходите? Так рано?
– Да, – сказал я.
Мы направились к двери. Кон продолжал говорить с Бретт. Она пожелала ему доброй ночи и взяла меня под руку.
– Доброй ночи, Кон, – сказал я.
Выйдя на улицу, мы стали искать такси.
– Ты потеряешь свои пятьдесят франков, – сказала Бретт.
– О, да.
– Такси нет.
– Мы могли бы дойти до Пантеона и поймать там.
– Давай выпьем в соседнем пабе и пошлем кого-нибудь.