Эфириус 2. Что скрывает Эдем (попаданка) - стр. 21
– Лана, вы прекрасны! – поспешил к ней господин Штольцберг.
Надо сказать, он ничуть не слукавил. Потому что если во время бала иллюзий Лана предпочла оставаться в тени, то сейчас с апломбом из неё вышла.
Мужчины забывали, что хотели сказать, пожирая её глазами, а дамы завистливо, ревниво поджимали губы. Госпожа Мартинез же демонстрировала едва уловимое презрение к окружающим и упивалась внезапно проснувшимися в них страстями. Будто тем самым пыталась компенсировать наличие сдерживавшего её иллюзорные сущности ошейника, а может, и отомстить за него.
– Дорогая, позвольте, – господин Штольцберг галантно предложил правую руку писательнице и, сделав короткое объявление, взял под левую дочь и направился в столовую.
Гости последовали за ними. Элли на ходу послала мне многозначительный взгляд, мол, надо бы переговорить. Я осторожно, чтобы никто, в особенности Шон, не увидел, одними губами сказала:
– Потом, – и натянула ослепительную улыбку.
– Лана куражится. Демонстрация её предварительных прототипов прошла на ура. Крупный контракт, – прошептал Шон, когда мы заняли свои места за длинным прямоугольным столом из тёмного дерева.
Он ломился от блюд и находился в хорошо освещённой зеркальной комнате, в дальнем углу которой играли музыканты.
– А что она создала? – уточнила без особого интереса, и по омерзительной ухмылке господина Феррена догадалась, что что-то ужасно неприличное. Я усмехнулась: – Понятно. А у тебя как дела?
– Отлично. Как и всегда, – безразлично ответил он, а мне внезапно вспомнился его разговор с господином Клаем. Интересно, Шону удалось отстоять свою точку зрения или нет?
Я тотчас отыскала взглядом Торнтона, который сидел через пару человек от нас. Его лицо оставалось бледным, непроницаемым и не дало мне абсолютно никакой информации. Жаль.
В целом ужин прошёл неплохо. Я улыбалась, шутила, стараясь поддерживать оживлённые разговоры с соседями, хотя до одури хотела вернуться в блаженную тишину нашей с Шоном комнаты, выпить лекарство от головной боли и лечь спать. А ещё лучше – сбежать с этого особняка. Чего сделать я никак не могла.
Госпожа Мартинез, которая пользовалась большим успехом в собравшейся вокруг неё компании из господина Штольцберга и его приближённых (разве что Элли хмурилась), то и дело бросала на меня острые, как лезвие кинжала, взгляды, при этом не переставая рассказывать что-то увлекательное собеседникам. Я старалась не обращать на неё внимания и направляла свою энергию на поддержание иллюзии благополучия и успеха.
Надо сказать, в этом деле мне удалось преуспеть настолько, что, когда ужин закончился и гости высыпали на палубу, Шон коротко шепнул мне на ухо: «Браво!» и примкнул к компании мужчин, которые собирались поиграть в покер. И вот только тогда мне и удалось без лишних свидетелей перехватить Элли.