Дом, где нет тебя. Том 2 - стр. 15
В тот день на площади было не протолкнуться. Мы с маменькой, одетые в серые непримечательные наряды, самые простые из нашего гардероба, протискивались через гомонившую толпу к месту казни.
«Его повесят!» – думала я, глядя на виселицу, построенную специально для столь знаменательного события. До слуха доносились обрывки фраз: люди не жалели моего отца, напротив, многие из них радовались тому, что хоть кто-то из богачей получит по заслугам, а у меня сердце обливалось кровью. На маменьку так вовсе нельзя было смотреть без содрогания.
Мы пробрались почти к самой виселице, на которой стоял только один человек – тот, кто должен был привести приговор в действие, предварительно огласив его. Палач, должность весьма специфическая, но как оказалось, незаменимая. Я смотрела на этого здоровяка, лицо которого скрывала маска и думала о том, как нормальный человек может заниматься подобным ремеслом? Как можно без зазрения совести отнимать чужую жизнь и после этого здравствовать, будто ни в чем не бывало.
«Не зря он, видимо, носит маску!» - подумала я. Ведь сколько родственников тех, кого обезглавил или повесил палач мечтают отомстить за своих близких и любимых! Даже понимая, что он всего лишь орудие в чужих руках, исполняющий волю того, кто стоит выше всех, самого короля, люди ненавидели именно палача, потому что должны были кого-то винить и ненавидеть. Король недосягаем, а палач, вот он тут, рядом. Проклинай сколько угодно и даже во всеуслышание, и никто ничего тебе за это не сделает, в то время, как обвинения в адрес Его Величества карались беспощадно.
Наш король не был тираном, но держал свой народ в узде.
Толпа заревела громче, когда на площади показалась телега, запряженная парой лошадей. На телеге стояла клетка, в которой находился лорд Грейсток, мой отец. Я не видела его лица – по приказу короля на голову милорду надели мешок с прорезями для глаз и рта. Наверное, в последний момент Его Величество вспомнили о том, как преданно и ревностно служил короне его слуга. Признаюсь, я даже немного порадовалась тому, что не увижу лица отца. Но клетка… Это было выше моих сил!
«Заперли, будто дикого зверя!» - подумала с содроганием.
При телеге был конвой и главный охранник, открыв дверцу, передал заключенного с рук на руки страже, которые повели лорда Гидеона к виселице.
Толпа расступилась перед осужденным, пропуская мужчину вперед. И он шел, со связанными руками и гордо поднятой головой, походкой, в которой угадывалось презрение к окружающим и обвинению.
«Отец!» - подумала я, почувствовав, как на глаза набежали злые слезы. Маменька дернулась в моих руках, словно хотела подбежать к своему мужу, но я удержала ее, а толпа, словно сошла с ума. В адрес Грейстоков раздавались оскорбления и злые выкрики. Кто-то даже бросил гнилой капустой в отца, попав ему в плечо. Я закусила губу, но взгляд не отвела даже когда отец стал подниматься по ступенькам на виселицу. Его стражники следовали за ним. На самом верху отца развернули лицом к толпе и повторили обвинение, после чего огласили приговор.