Декабрь в объективе - стр. 28
— А я, дура, тебя отговаривала… — качала головой довольная зятем тёща.
Теперь она не отговаривала от развода — Софья Алексеевна басом требовала дочь вернуться к мужу. А когда Римма положила на стол квиток об уплате госпошлины, расплакалась. В голос. Ещё громче!
— В кого ж ты такой дурой уродилась… Ну как можно в твоём положении уходить от мужа. Что за благородство! Ты давно не кисейная барышня… Ну кого ты разводом обрадуешь? Только если свекруху!
Да хоть бы так — натерпелась косых взглядов. Маргарита Михайловна для себя решила, что ей нужна новая здоровая невестка ещё до того, как врачи приняли решение оперировать нынешнюю. Она даже ни разу не навестила её дома: за ней ходила двоюродная сестра Ивана. Беременная жена Андрея сказала, что Римме будет тяжело видеть её беременную. Нет, лучше бы она видела Ольгин живот, чем глаза Ивана — в них было столько жалости, что хотелось умереть, а лучше бы она действительно погибла в той аварии вместе с малышкой. Зачем только её спасли…
С прогулки мать встретила её горячим чаем, а собаку полной миской. Взглядами они старались не встречаться. Тему развода договорились не поднимать, а больше и говорить оказалось не о чем. Пошёл обратный отсчёт, но обратного пути не было. Римма специально позвонила свекрови раньше Ивана. Знала, что баба Рита позаботится, чтобы сынок не вздумал возвращать бесплодную жену. И всё равно у Риммы останавливалось сердце при каждом звонке в дверь, но, к счастью, Иван так и не приехал. Работа, конечно, никуда не делась. Но ведь будет суббота. И воскресенье. Только бы не приехал!
12. Глава 12 "Василиса Премудрая"
— Василиса… Сейчас же минус! Слезы замёрзнут — больно будет отдирать… От щёк.
Иван не знал, что делать — как её успокоить. Попытался вновь предложить шоколадку, но, как и в первый раз, девочка её не взяла: не отнекивалась, а просто не замечала его протянутой руки. Тогда Иван решился прибегнуть к крайнему средству — пустить в ход мужскую силу: снова сгрёб Василису в охапку, поднял в воздух и уже не отпустил.
— Не прекратишь реветь, отнесу тебя домой на руках, как маленькую…
И воплотил угрозу в жизнь, но Василиса, вместо того, чтобы хотя бы попытаться вырваться, сильнее прижалась к его вороту. Хорошо хоть не снегопад — меховая оборка капюшона не мокрая, а только холодная. Щёки у Василисы и без того уже заледенели от слёз — он чувствовал льдинки горячей кожей шеи. Вот ведь вляпался! Увидит кто его с чужим ребёнком на руках, разговоров потом не оберёшься… Да и не ребёнок уже эта Василиса, а вполне так себе взрослая мадам. По весу так уж точно — силы он не рассчитал или растратил все на нравоучения. Да только воспитывать нужно не этого ребёнка, а…