Четыре сезона - стр. 10
Помню, как Энди Дюфрен первый раз обратился ко мне с просьбой; это было словно вчера. Нет, речь шла не о Рите Хэйворт, о ней он заговорит позже. Летом сорок восьмого он подошел ко мне за другим.
Свои сделки я обычно заключаю во дворе, так было и в тот раз. Двор у нас не то что в других тюрьмах. Большой квадрат, девяносто на девяносто ярдов. С северной стороны внешняя стена с двумя сторожевыми башнями по углам. Охранники вооружены биноклем и пулеметами… на случай бунта. Там же главные ворота. С южной стороны пять подъездных путей для грузовых машин. По рабочим дням Шоушенк место оживленное – погрузка, разгрузка. На территории есть мастерская по изготовлению номерных знаков и комбинат-прачечная, которая, помимо тюрьмы, обслуживает приемное отделение больницы в Киттери и Элиотовский дом для престарелых. Еще есть ремонтные мастерские, где механики-зэки чинят машины, принадлежащие тюрьме, городу и штату… а также личные автомобили начальников всех рангов и мастей, включая членов комиссии по досрочному освобождению.
С востока тянется мощная каменная стена с узкими бойницами. За стеной – пятый блок. На западной стороне находится административный корпус и лазарет. Шоушенк не забит до отказа, как многие тюрьмы, а в сорок восьмом он был вообще заполнен на две трети, но, что интересно, в любое время дня во дворе могло быть от восьмидесяти до ста двадцати заключенных, играющих в футбол или бейсбол, режущихся в карты, зубоскалящих, предлагающих сделки. По воскресеньям было и вовсе не протолкнуться, прямо-таки деревенская гулянка… только без женщин.
Впервые Энди подошел ко мне в воскресенье. Я как раз закончил разговор с Элмором Армитеджем насчет радиоприемника. Я, конечно, знал про Энди; считалось, что он задирает нос и плевать хотел на всех. Поговаривали, что он скоро нарвется на неприятности. Одним из тех, кто это говорил, был Богз Даймонд, с которым шутки плохи. Энди жил в камере-одиночке размером чуть больше гроба, сам выразил такое пожелание, ну а реакция была единодушной: хочет нюхать свое дерьмо, чужим брезгает. Что касается меня, то я на ус мотаю, но выводы потом сам делаю.
– Привет, – сказал он. – Меня зовут Энди Дюфрен. – Он протянул руку, и я ее пожал. Этот человек не тратил времени на обмен любезностями, сразу брал быка за рога. – Как я понимаю, вы тут можете все достать.
Я подтвердил, что располагаю некоторыми возможностями.
– Как вам это удается? – спросил он.
– Вещи сами плывут мне в руки, – сказал я, – Тут нет никаких особых объяснений. Разве что я ирландец.
Он позволил себе улыбнуться.