Безвидный свет. Введение в изучение восточносирийской христианской мистической традиции - стр. 13

): одно – путем человеческих «помышлений», являющихся плодами непосредственного использования рационального знания, более или менее просвещенного Богом; другое – через прямое восприятие света и действия Божия в видимых природах^>17, и оно возводит к «духовному созерцанию». Это замечание относится и к созерцанию бестелесных существ. У Иосифа Хаззайи созерцание телесных существ при посредстве помышлений, несмотря на концептуальный субстрат, уже является совершенно определенно мистическим, поскольку оно совпадает с видением душой самой себя в виде света цвета сапфира и неба^>18. Что до Иоанна Дальятского, то он говорит лишь о втором типе созерцания телесных существ.

Созерцание бестелесных существ^>19, также двух типов, занимает большое место в творениях Симеона д-Тайбуте^>20, Сахдоны^>21, Исаака Ниневийского^>22 и Иосифа Хаззайи^>23. Иоанн Дальятский, со своей стороны, пространно и с воодушевлением говорит о видении ангелов при тесном общении с ними, что соотносится с самой высокой степенью «созерцания бестелесных»^>24.

Дадишо Катарский упоминает о созерцании сотворенных существ, различая вышеупомянутые два типа созерцаний, в совершенно евагриевском контексте^>25.

Созерцания Суда и Промысла^>26, упоминаемые у Сахдоны^>27, Симеона д-Тайбуте^>28 и Дадишо^>29, становятся объектом пристального интереса у Иосифа Хаззайи^>30, особенно в Мемре о природе [божественной] сущности, которая фактически является длинным изложением того, что представляет собой предмет этих двух созерцаний: божественное Домостроительство в сочетании со справедливым наказанием и милосердием^>31, – созерцание, которое в своей наивысшей точке является непосредственным восприятием судов Божиих, при погружении в глубину божественных тайн^>32. Иоанн Дальятский, в свою очередь, лишь однажды упоминает по имени это созерцание^>33/34.

Понятие духовного созерцания^>35 встречается у Симеона д-Тайбуте^>36, Сахдоны^>37, Дадишо^>38, Исаака Ниневийского^>39 и Иосифа Хаззайи^>40. У Симеона д-Тайбуте и Иосифа Хаззайи предметом духовного созерцания является непосредственное видение одним лишь умом божественной силы, заключенной в видимых и невидимых творениях. У Иосифа это видение сияет как облако^>41 и вызывает исступление^>42, и он рассматривает его как границу между местом Ясности^>43 (которому свойственно созерцание бестелесных^>44) и местом Совершенства (которому свойственно созерцание безвидного света Святой Троицы^>45). У Исаака духовное созерцание находится выше созерцания бестелесных и является видением неизреченной славы^>46. Все это соотносится с евагриевским понятием духовного созерцания – в связи то с созерцаниями телесных