Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино - стр. 19

В таком случае описывать творчество Тарантино как единую вселенную не имеет смысла? Я так не думаю. В одном интервью[62] Тарантино сам упомянул, что создал уникальную вселенную, и даже две – реалистично-кинематографическую и чисто кинематографическую. По его мнению, «Бешеные псы», «Криминальное чтиво» и «Настоящая любовь» – это первая вселенная, а «Прирожденные убийцы», «От заката до рассвета» и два тома «Убить Билла» – вторая. Как объясняет это сам режиссер, чтобы было понятно: персонаж «Настоящей любви» может пойти в кинотеатр и посмотреть там «Прирожденных убийц» или «Убить Билла». Проблема возникает в тот момент, когда зритель хочет классифицировать остальные фильмы Тарантино в соответствии с этой схемой. Если о своих ранних фильмах Тарантино сказал сам, то как быть с теми, что вышли после «Убить Билла»? Бэйли прав в одном: если Донни Доновиц из «Бесславных ублюдков» может быть отцом Ли Доновица из «Настоящей любви», это смешивает две упомянутые вселенные в одну. Получается, что герои из реальной вселенной живут в кинематографическом мире, в котором Вторая мировая война закончилась гибелью Гитлера. Это и в самом деле проблема.

Но вот в чем Бэйли не прав. Он утверждает, что «к тому моменту, как Тарантино сделал фильмы „Убить Билла“, он не только принял идею „вселенной Тарантино“, но и разделил ее на три части»[63]. К третьей Бэйли относит «Джеки Браун», называя ее «Вселенной Элмора Леонарда». И сам Тарантино еще в 1998 году сказал о «Джеки Браун»: «События этой картины разворачиваются не в моей вселенной, а во вселенной Элмора Леонарда. Мне было интересно ставить фильм вне своего мирка. Хотелось показаться сверхреалистом»[64]. Два комментария. Во-первых, фильм по меркам Тарантино в самом деле сверхреалистичен, но во вселенной Леонарда есть место «тарантиновским» чудесам. Скажем, в фильме «Касание» (1997) главный герой может излечивать людей или даже делать их лучше с помощью прикосновения. Таким образом, по многим причинам «Джеки Браун» все еще относится к вселенной Тарантино. Во-вторых, Тарантино не принял идею собственной вселенной, но жил с ней, как я уже отметил, с самого начала карьеры. И даже интервью 1998 года об этом свидетельствует. В интервью, которые он давал после выхода «Настоящей любви», режиссер постоянно повторял, что увидел «свой мир» глазами Тони Скотта. Так что если Тарантино еще на заре своего пути авторизовал идею собственной вселенной, мы должны отнестись к проблеме со всей серьезностью.

Но вот в чем главный вопрос: в самом ли деле у Тарантино не одна, а две вселенные? Ведь мало кто станет возражать, что у «Криминального чтива» и, скажем, «Бесславных ублюдков» не так много общего. И все же это единый мир. И вот почему. В одном из интервью режиссера встречается удачная аналогия. Тарантино спросили, откуда берет начало его вселенная – с окна (то есть реального мира) или с телевизора? Конечно, ответ очевиден: и то и другое. Однако сам Тарантино также указал и на свою голову, что принципиально важно. Весь его мир – это плод его фантазии, но, как можно предположить, реалистичной и нереалистичной одновременно. Как удачно сформулировал это в «Молчании ягнят» персонаж Энтони Хопкинса Ганнибал Лектер: «Память, Кларисса. Память заменяет мне вид из окна». Другими словами, когда Тарантино изображает