Афганский рубеж - стр. 37

– Это ты складывал? – спросил Ефим Петрович.

– Да.

– Саня, ты меня прости, но ещё месяц назад я видел карту, сложенную тобой. У меня ребёнок в детском саду, самолётик ровнее сделал. А здесь всё по науке. Кто тебе сложил? Батыров? – поинтересовался комэска.

Ох уж этот Клюковкин! Если мне орден будут вручать, придётся кучу свидетелей привести, чтоб доказали мою причастность.

– Хотите, ещё одну сложу, – недовольно предложил я.

– Ты это брось мне тут возмущаться! За тобой косяков, как у меня волос на бороде. Значит так, ты хотел слетать и показать, что умеешь? Вот завтра со мной и полетишь в составе экипажа.

Улыбку я сдержать не смог.

– И не улыбайся! Требования жёсткие будут. Может, на твоём опыте проведём селекцию нового вида воздействия на проблемных офицеров.

– Это вы про удар по голове? – посмеялся я.

– Про него, конечно.

Слова про селекцию у меня отложились в уме. И пришла отличная идея.

– Командир, а разрешите в город на пару часов? – спросил я.

Тут у Ефима Петровича чуть кружка из рук не выпала.

– Ты опять?! Вот это вся сценка с картой была, чтоб за забор выйти?!

– Я в библиотеку.

И всё же выпала.

– Да что вас так удивляет?! – возмутился я.

– Сочетание Клюковкин и «в библиотеку». Беги давай, а я за тряпкой пойду.

Вернулся я из города с очень интересным экземпляром научной литературы. А именно книгой академика Вавилова «Земледельческий Афганистан». Тут-то и были все особенности рельефа и местности этой горной страны.

По возвращении я предложил штурману эскадрильи использовать её в подготовке. Сначала он покрутил пальцем у виска, предложил мне выпить и лечь спать. Но потом передумал, когда я тыкнул его носом в описание долины Панджшера, хребта Гиндукуш, реки Кабул и пустыни на востоке страны.

Через день, как и обещал комэска, у меня был запланирован первый вылет. Лётная смена интенсивная. После контрольного полёта с Енотаевым мне были запланированы ещё два с Батыровым.

Димон уже пару раз слетал с посадкой на необозначенные площадки. Тем не менее не выглядел он уверенным в себе. В классе постановки я сел с ним рядом с целью расспросить об этом.

– Чего смурной, Димон? – спросил я шёпотом.

– Я тебе говорил так меня не называть? – возмутился Батыров.

– Говорил. Так чё там? Покажи, куда летали на площадки, – вытащил я карту.

Батыров фыркнул и показал на две точки. Это был район населённых пунктов

– Вот здесь. А ты сам карту сложил? – спросил Батыров.

Совсем уже не смешно. Ну не настолько же рукозадым был Клюковкин, что все удивляются его умению карты складывать.

– Ха, ха! И не обидно вовсе. Чего тут складывать, – сказал я, убирая карту и достав наколенный планшет.