Золотой лук. Книга первая. Если герой приходит - стр. 25
– Ага, бабушка – она такая!
– Месяц в страхе прошел. А там и попустило – ничего ж не происходит, да? Может, сидит бог в подвале на цепи, а может, и нет. Что ж теперь, всю жизнь трястись, не есть, не пить? Из дворца бежать? Из города? Зажили как раньше. В подвал, правда, не совались. Один я, чурбан безмозглый, взял и сунулся.
– Ух ты! Что, правда?!
2
Горшок моего детства
Алкимен судорожно сглотнул. На шее брата дернулся острый кадык. Будто в горле кусок хлеба застрял, еле-еле внутрь протолкнулся. На лбу выступила испарина. От жары, должно быть.
– Правда.
– Ты его видел? Таната?!
– Не ори! – зло зашипел он на меня. – С ума сошел? Такими именами разбрасываться?! Нет, не видел. Я вниз спустился, пару шагов сделал… А там темнота. Даже не темнота – тьма кромешная. Будто весь мир смолой залило, от пяток до макушки. Факел у меня погас, как ветром задуло. Только ветра не было, я точно помню. Тьма была и холод. Я такого холода и не знал никогда. Не снаружи холодно, а изнутри. Билось во мне сердце, а стал кусок железа. Мертвый, ледяной. Саму жизнь из тебя выстуживает, до последней капельки… Лязгнуло что-то: глухо так, будто глубоко под землей. Меня как подбросило! В себя только у ворот пришел. Не знал, как там оказался. Больше в подвал – ни ногой! Даже близко не подходил.
– А я и не пытался, – вздохнул Делиад. – На тебя глянул: покойник, и тот краше! Сразу понял: ну его в Тартар, этот подвал!
– А Арей… Арей приходил? Таната выручал? Это тоже правда?!
– Правда.
– Это я уже помню, – отозвался Пирен. – Три года прошло, вырасти успел…
– А ты, небось, нет.
Делиад бросил пинать камешки. Покосился на меня:
– Тебе сколько тогда было? Два? Три?
Я не знал, что ответить. Что я должен был помнить? Не помнить? Уж бога войны я бы точно не забыл, если б увидел!
– Значит, не помнишь.
– Он тоже ночью заявился. Эниалий[20], в смысле.
– Грохот, лязг!
– Полыхнуло на весь двор!
– Как пожар! Багровым таким, страшным…
– Все попрятались…
– А нас заперли. Сидите тихо, сказали. Не высовывайтесь!
– Кто сказал?
– Отец, кто ж еще?
– Ну, мы и сидели…
– Не высовывались. Как велели. У меня после того подвала всякую охоту отбило…
– А я, дурак, выглянул. Не удержался. На ложе встал, до окна дотянулся. Оно высоко было, под потолком.
– Видел его?!
– Мельком. Он уже уходил. Лучше б не видел!
– Какой он?
Делиад ответил не сразу. А мне смутно припомнилось: мы с братьями сидим в темной комнате, все вчетвером. В окошке под потолком – багровые сполохи. Пол под ногами трясется. Мне страшно. Я плачу. Алкимен меня успокаивает. Алкимен?! Ну да. Он вообще хороший, хоть и любит подшутить. Когда надо – чем угодно поделится. И в обиду не даст…