Журнал «Юность» №04/2022 - стр. 19
Мудрость. Сила. Отвага. Печаль. И так далее.
Бабушка все сидела над тарелкой в каком-то оцепенении и смотрела в одну точку.
«Скульптура “Благолепие”», – подумал я. Хоть и не понимал значения этого слова.
Между тем бабушка Аглая подняла голову и посмотрела вдаль.
– Я многое в жизни перенесла! – сообщила она в пространство. И замолчала.
Я подумал, что сейчас она скажет, что многое перенесла, но такую отвратительную яичницу, которую мы ей приготовили, перенести не может. Но я не угадал.
– Многое! – повторила бабушка. – Я видела войну и плен. Это святые вещи. Я не могу выкидывать пищу!
И она принялась собирать вилкой все, что недавно выплюнула. Она жевала наше кулинарное произведение, и ее лицо было серым и сморщенным от отвращения. Но она доела все до крошки. А мы с Васенькой не могли оторвать от нее взгляда. Словно под гипнозом смотрели на то, как она до блеска начищает тарелку остатками бутерброда. И я подумал, что если она сейчас захочет попробовать мой чай, то я точно обмочусь еще до того, как будет сделан первый глоток.
Вот тогда-то и наступит настоящее благолепие.
Временами бабушка принималась издеваться то над Васенькой, то надо мной. Причины этих издевок мы не понимали, но я думаю, что она не любила мужей и жен своих детей. Вообще-то, конечно, она не любила никого. Но вот их, мою маму и Васенькиного отца, она не любила особенно. И мы расплачивались за грехи родителей.
Недели две она пытала Васеньку.
Пытка заключалась в том, что перед сном каждый вечер у них происходил один и тот же диалог.
– Ну, и где же твой папочка?
Васенька молчал. Отец его ушел из семьи.
– Бросил вас? Что же он такое за отец, а?
Васенька начинал выть. И сквозь вой выкрикивать:
– Мой папа хороший! Мой папа хороший! Мой папа хороший!
– Где же он хороший, когда он ускакал от вас?
– Он не ускакал! Он хороший!
– Ускакал, ускакал! Галопом по Европам!
Этот кошмар повторялся много вечеров, и сначала я плакал и пытался выть вместе с Васенькой. Мне было очень жаль брата, жаль его папу, жаль себя, который вынужден засыпать и слушать, слушать, слушать…
А потом я вдруг согласился с бабушкой. И это оказалось так просто! Ну правда ведь, что это за папка такой, что бросил сына и ускакал! Галопом по Европам.
Но Васенька все продолжал выть. И я вдруг начал злиться на него. Мне захотелось встать, подойти к нему, ноющему в подушку, и сказать: «Что ты орешь? Бабушка права! Твой отец, он сволочь! Он вас бросил! Ускакал, галопом по Европам! Так давай соглашайся, и хватит выть! Надоел твой вой!»
И уже через пару недель Васенька согласился с тем, что его папа прощелыга и что он ускакал. Тут же вечерние мучения закончились, и наступил временный покой.