Жизнь трех клоунов. Воспоминания трио Фрателлини, записанные Пьером Мариелем - стр. 4
Лучшие автобиографии – это те, в которых темперамент пишущего возносит его над самим собой. Но лишь очень немногие из них могут удовлетворить этому требованию. Человек, проживший богатую и разнообразную жизнь, совершенно не в состоянии изобразить ее на бумаге. Пишущий не возвышает переживаний, он принижает их. Эти жизнеописания дают массу исторического и историко-культурного материала, но не дают образа духовной жизни.
В наши дни снова стало модным писать и читать воспоминания. Сотни людей, имена которых по той или иной причине стали известны обществу, почувствовали призвание к составлению мемуаров; некоторых побуждали к этому друзья или издатели. Будущие историки с восторгом будут приветствовать такое обилие материала. Более того, за автобиографиями обращались к людям, прожившим исключительно интересную жизнь, но совершенно неспособным написать двух связных фраз.
Это роды с помощью щипцов, но иной ребенок, несмотря на тяжелые роды, вырастает здоровым. Я хорошо помню, как появилась «автобиография» старика Гагенбека[3]. Сообразительный издатель понял, что жизнеописание человека, имя которого как создателя новой профессии облетело весь мир, должно иметь крупный успех на книжном рынке. Нужны были бесконечные переговоры, чтобы убедить старика историю своей жизни написать? Нет! Диктовать? Нет! И даже не рассказать! Все это было бы невозможно для молчаливого гамбуржца. Лишь «дать вытянуть ее из себя» – это единственное подходящее выражение. Издатель пригласил дельного журналиста, который, завязав сношения с дедушкой Гагенбеком, не выпускал его, вытаскивая из него все, что мог, беседовал с ним ежедневно, спрашивал, спрашивал, спрашивал без конца, а его секретарша в это время записывала без разбора каждое слово. Так тяжелым трудом создавалась страница за страницей, возникало событие за событием, которые, в конце концов приведенные в порядок, составили «автобиографию», каковой они, в сущности, и были. Но работа стоила того: жизнеописание Гагенбека имело успех, на который рассчитывал издатель.
Но создание книги Гагенбека – это детская игра по сравнению с работой, проделанной для появления на свет истории «Трех Фрателлини». Это три человека, но с самого детства, на протяжении пятидесяти лет, они составляют одно целое, ведут жизнь единую и все же в некоторых чертах различную. К тому же человек, записавший эту историю – Пьер Мариель, парижанин, не понимающий ни слова по-итальянски. Три клоуна, как и все артисты, говорят с грехом пополам на доброй дюжине языков, но между собой беседуют на родном тосканском наречии. Представьте себе на минуту это положение. Место действия – грим-уборная Фрателлини в парижском цирке Медрано