Женщина – не мужчина - стр. 19

– Почему ты так на меня смотришь? – спросил Насер.

– Да я просто… – Она опустила взгляд на собственные пальцы. – Меня удивляет, что родители заставили тебя пойти учиться. Я думала, они дают тебе свободу выбора.

– С чего ты взяла?

– Ну как же. – Она посмотрела ему в глаза. – Ты ведь мужчина.

Во взгляде Насера мелькнуло любопытство.

– Ты правда так думаешь? Если я мужчина, то могу делать что хочу?

– Так устроен мир, в котором мы живем.

Он подался вперед, опершись на стол. Никогда еще Дейа не оказывалась так близко к мужчине. Она откинулась на спинку стула и крепче зажала ладони между колен.

– Чудна́я ты, – сказал Насер.

Дейа почувствовала, что краснеет, и отвела глаза.

– Только при моей бабушке этого не говори.

– Почему? Я в хорошем смысле.

– Она ничего хорошего в этом не видит.

Повисло молчание. Насер придвинул к себе чашку.

– Ну так что же, – сказал он, отхлебнув чаю. – Как ты представляешь свое будущее?

– Что?

– Чего ты хочешь от жизни, Дейа Раад?

Дейа невольно рассмеялась. Как будто имеет какое-то значение, чего она хочет. Как будто от нее хоть что-то зависит… Будь ее воля, она отложила бы замужество лет на десять. Подала бы документы на зарубежную стажировку, собрала вещи и уехала в Европу – в Оксфорд, например – и сидела бы целыми днями в кафе и библиотеках с книжкой в одной руке и ручкой в другой. Стала бы писательницей, помогала бы людям постигать мир с помощью придуманных ею историй… Но от нее не зависело абсолютно ничего. Дед с бабкой запрещали даже думать о колледже до замужества, а Дейа не хотела с ними ссориться – ведь тогда она на всю арабскую общину прослывет невесть кем. Что она будет делать, если с ней перестанут разговаривать, запретят видеться с сестрами, отлучат от дома и семьи? Другого-то дома и другой семьи у нее все равно нет. Дейа и так ощущала себя одинокой и брошенной – у нее не хватило бы духу порвать последние родственные узы. Она боялась жизни, которую готовили ей дед с бабкой, но еще больше боялась неизвестности. Поэтому задвинула свои мечты подальше и делала что скажут.

– Я просто хочу быть счастливой, – сказала она Насеру. – Вот и все.

– Ну, это дело нехитрое.

– Неужели? – Она снова посмотрела ему в глаза. – Тогда как так получается, что я ни одного счастливого человека не видела?

– Да наверняка видела. Взять, к примеру, твоих дедушку и бабушку – они же счастливы.

Дейа с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза.

– Тета целыми днями жалуется на жизнь: мол, дети ее бросили, – а сидо[2] и дома-то почти не бывает. Поверь мне. Они несчастные люди.

Насер покачал головой: