Женщина, которой я хотела стать - стр. 11

Мой отец приехал в Брюссель спустя два года после переезда в Бельгию маминой семьи. Ему было 17 лет, и он собирался пойти по стопам своего брата и учиться на инженера-текстильщика, когда в 1929 году в Кишиневе все пошло не по плану. Бизнес моего дедушки разорился, и это в буквальном смысле убило его, так что у моей бабушки больше не было возможности отправлять деньги моему будущему отцу. Он бросил учебу, хотя я не уверена, что он когда-то официально числился в бельгийской школе, и стал зарабатывать сам, соглашаясь на любую работу, какую только мог найти. Он не планировал возвращаться домой и, будучи молодым симпатичным парнем, наслаждался свободой, хотя жизнь беженца не всегда была легкой.

Моих родителей свела вместе война. В 1940 году, когда Германия захватила и оккупировала Бельгию, многие бежали на юг – это называлось L’Exode (исход). Тысячи машин заполонили дороги в попытке бегства от оккупации. Мой отец со своим лучшим другом Фимой поехали на юг, во Францию, и временно поселились в маленьком отеле в Тулузе. Они были очень молоды и красивы, и, несмотря на военное время и серьезность ситуации, во время пути они много смеялись и развлекались со множеством женщин. Моя мать тоже приехала в Тулузу со своей тетей Лин и дядей Саймоном. Их поездка была прямо-таки царской – на «Кадиллаке» с водителем.

У Фимы были деньги, а вот у отца – нет. Он терпеть не мог зависеть от друга, так что каждое утро садился на велосипед и объезжал округу в поисках работы по объявлениям, но куда бы он ни приехал, место уже было кем-то занято.

– Попробуй еще заехать на железнодорожную станцию, – посоветовал один из тех, к кому отцу не удалось устроиться на работу.

Там он встретил человека по имени Жан – тот и запустил цепочку событий, которая в итоге привела к встрече моих родителей.

– Один мой знакомый возвращается в Бельгию, и ему надо поменять очень крупную сумму долларов, потому что в Бельгию нельзя ввозить иностранную валюту, – сказал ему Жан. – Не знаешь никого, кому нужны доллары? Он поменял их по курсу 34 французских франка за доллар и готов продать за 33.

Разумеется, мой отец не знал никого, кому были бы нужны доллары, так что он не обратил на это особого внимания. Несколько дней спустя, совершенно случайно, он познакомился с неким Морисом, у которого был друг, готовый купить доллары по курсу 76 франков.

Мой отец не мог поверить своим ушам. Он не ослышался? У Жана был продавец по курсу 33, а у Мориса – покупатель по курсу 76. На разнице можно было отлично заработать. Проблема заключалась в том, что отец понятия не имел, как найти Жана. Не зная ни его фамилии, ни адреса, он мотался по Тулузе на велосипеде три дня и три ночи, пытаясь его найти. На четвертый день отец пошел в кинотеатр и, когда выходил из него, понял, что оставил внутри свою газету, вернулся за ней – и наткнулся на Жана! У него ушло несколько дней на то, чтобы уладить все сложности и провернуть сделку, потому что сумма была очень большой и отцу надо было доказать, что он сможет доставить деньги. Чтобы доказать, что ему можно доверять, сначала он занял небольшую сумму у Фимы и использовал ее для тестового обмена, а через пару дней поменял оставшиеся деньги. Еще вчера у него не было ни гроша, а сегодня он стал по-настоящему богат. В своем дневнике отец писал, что ему было так стыдно за свой поношенный костюм во время сделки, что в день ее заключения он купил три костюма, шесть рубашек и две пары обуви. На этом удача от него не отвернулась. По воле судьбы покупателем долларов оказался дядя моей мамы, Саймон. Так мои родители и встретились.