Железо - стр. 56

– Накажи их, Приручивший Гром! Накажи их!.. Нас обманывают!..

– Я… Не… Могу… – по слогам прокричал вождь. – Я не могу присутствовать на жатве каждого из вас, не могу видеть, кто там из вас допустил ошибку. Может, камень и в самом деле поддельный, откуда ж мне знать? Я же не подглядываю за каждым в прорезь шатра, чем вы занимаетесь, – Пу-Отано кривил губы в подобие улыбки. – У нас свободное племя, каждый сам выбирает, чем ему заняться… Некоторые, я слышал, к позору наших предков, вообще не занимаются ничем… Может, кто-то из вас и вправду сам намалевал пожинальный камень, а жнец его легко распознал, и теперь кричите здесь, привлекаете к себе внимание… Чего добиваетесь? Чтобы я распорядился вернуть пострадавшим оброк, вычтя его из чужого труда, и обделил заслуженных героев и самых нуждающихся? Спать-то после такого спокойно сможете?..

– Мы не хотим пожинальных камней! – гремела толпа. – Не хотим! Не хотим! Не хотим!..

Пу-Отано примирительно поднимал ладонь вверх.

– Вы все – свободные люди, и Отец даровал каждому из нас выбор. Если не хотите – будь по-вашему, – заявлял он и возвращался в Скальный Дворец.

Но все же вместо того, чтобы внять словам воина Сагула, и идти торговаться с Жадным Гнадом, люди оставались в очереди к Миннинньюа и пытались отстаивать свои права. Несколько раз дело дошло до драки. Гаш – известный соплеменникам как Ловкач, за то что будучи без одной руки по локоть выиграл спор, станцевав с тремя объемистыми кувшинами полных воды, не обронив ни капли, а все потому что дождался зимы, – ни в какую не хотел расставаться с сандалиями из кукурузы, которых с таким трудом навязал целую охапку, поэтому сначала подбил глаз жнецу, а потом, склонив голову, как рассвирепевший бизон, бросился на подоспевшего воина. Но тот к всеобщему ужасу встретил его тычком кинжала под подбородок. Еще один стал бросаться кусками вонючего компоста, который пришел продать – его жнецы игнорировали, не желая брать с него оброк, но после этой выходки приговорили к поиску прощения у Отца на карьере в течение двух зим.

На памяти Венчуры, соплеменники вечно мирились с выходками представителей власти в племени, но в этот же раз, к его горячительному изумлению, они исступленно боролись за свое. И вот, когда уже в очередях пошли злые шепотки и мрачные кивки о том, что жнецов надо всем скопом удавить – если вождь благоразумен, то не станет полплемени ссылать в карьер или яму, ведь тогда, как минимум, некому будет возделывать поля, – Хехьюута нашли убитым в своем жилище, а его женщину преклонных лет – жестоко изнасилованной. Народ не смог поспорить с тем, что неотпетый жрецом товар на прилавок теперь и не выставишь, но зато каждый теперь мечтал поглядеть на то, как убийцу подвергнут мучительной смерти.