Железная роза, рябиновый гребень. Дар водяницы - стр. 18
– Ох, княжич, видишь, горе какое у нас. А того, что ты спрашивал, мы не ведаем. Не было у нас в деревне чужих, и мимо никто не проходил. Ни парень, ни девка никакая.
На лице молодого мужчины, которого княжичем величали, мелькнуло разочарование, он посмотрел на рыдающую Купаву.
– Жених, что ль, потонул?
Услышав это, девушка зарыдала еще сильнее.
– Красивая, – улыбнулся княжич, – ничего, другого найдет.
Купава от матери оторвалась, крикнула:
– Не нужен мне никакой другой! Пойду тоже в реку брошусь!
Годим хлопнул себя рукой по бедру.
– Не мог Вольша утонуть. Он сызмальства плавать учен. Может, не утоп, может, жив?
– Да говорю ж, девка там была, бусы у меня выпросила, а потом в реку как бухнется. И нету! – возразила Купава.
– Девка? – быстро спросил княжич. – Что за девка? Покажи.
– Тебе зачем? – надула губы Купава.
Мать сзади пихнула ее в спину.
– Княжич Хотимир это, младший сын нашего князюшки Вышемысла, дуреха.
Купава уставилась на парня, словно только сейчас увидела. Красив, волосы пшченичные на плечах лежат, глаза серые, с голубой искринкой, бородка кудрявится. Кафтан на нем зеленого сукна, с серебряным шитьем. Не так высок и широк в плечах, как кузнец, но скроен ладно.
– Успокойся, девица, – ласково обратился к ней Хотимир, – покажи, где девку ту видела. Если не привиделось тебе, конечно.
– А вот и нет, не привиделось! Идемте, покажу!
Купава повернулась уж снова к реке идти, но Хотимир за руку поймал.
– Зачем идти, когда ехать можно.
Он коротко и резко свистнул, и тут же гнедой жеребец сам подошел к хозяину. Княжич обхватил Купаву за бока и раз! – усадил в седло. Два! – сам уселся позади.
– Показывай.
– Да как же это? – протянула к ним руки мать девушки.
– Не волнуйтесь, люди добрые, девицу вашу вернем вскоре, слово даю свое княжье, что ни один волосок с ее головы не упадет.
Годим смотрел им вслед и бороду дергал, да так, что клочки в руках оставались.
– Вольша, Вольша… Как же так, а?
– Да, может, еще и ничего? – Дубыня положил ему руку на плечо. – Сам говорил, что плавать умеет.
– Ты ж, про водяницу сказывал, мол шалит тут у вас.
– Ну, сам-то не видал, так, баяли разное… Давай-ка к ведунье нашей вечерком сходим, к Зазуле, она с чурами говорить умеет, те скажут, жив Вольша или уж на том свете.
Дубыня повернулся к сельчанам.
– А вы что встали? Косы вас заждались уже.
Годим кивнул, да, надо будет сходить. Пока же сенокос закончить надобно. Сердце отца пока не приняло жестокую правду о кончине сына. Да, может, и жив еще. Быть того не может, чтоб Вольша так просто себя водянице утопить дал. С этими мыслями Годим взялся за косу и пошел отмахивать вжих-вжих, вжих-вжих!