Зачарованный грот - стр. 5

– Спасибо за угощение, – поблагодарил Артём, допив чай. – И если вас не затруднит, не могли бы вы мне рассказать, как я могу до вашего кладбища добраться?

– Прямо сейчас? – встрепенулся Арсений Михайлович, взглянув на напольные часы, затесавшиеся между двумя шкафами.

– Ну да. А что мы будем тянуть. Ребёнок там один, бог знает сколько уже времени холодный и голодный. Нам с ней ещё три дня трястись в поезде.

Арсений Михайлович нахмурился и потупил взор, превратившись в восковую фигуру. На его лысом черепе напряглись вены.

Артём воспользовался моментом и посмотрел на обратную сторону блюдечка. На ней оказалась вдавленная печать со всадником на коне и надписью «ГАРДНЕР».

«Однако..» – пронеслось в голове у Артёма. Вещь была однозначно очень старинная и дорогая.

– Поздно уже теперь, – сказал наконец Потап. – Да и без моей помощи вы погост не найдёте. Я вам вот как посоветую сделать. Сейчас мы туда вместе с вами сходим. Но серьёзными поисками вы уж лучше займитесь завтра. Прямо с утра и займитесь, как петухи пропоют. А после шести вечера ничего у вас не получится.

– Это почему же?

– Не спрашивайте. Впрочем, по дороге я вам, пожалуй, и расскажу.

***

Арсений Михайлович оказался прав – сам Артём, как бы подробно ни описывали ему дорогу к погосту, не смог бы туда добраться не заблудившись. Почти весь путь пролегал через лесные тропы, известные одному Потапу, потом упирался в болотистые низины, где нужно было знать броды. Арсений Михайлович вооружил Артёма резиновыми сапогами и дождевиком и предупредил, чтобы тот внимательно смотрел под ноги, дыбы случайно не наступить на змею.

Вообще, Арсений Михайлович как-то не вписывался ни в свой физический облик, ни вообще в атмосферу деревни. Он разительно отличался от Филиппыча. Говорил иногда слишком литературно, обращался на «вы», движения его были уверенны и плавны, несмотря на всю нелепость несоразмерной фигуры. Он мог излучать радушие, но иногда взгляд его делался настолько твёрдым, что Артёма пробирала дрожь. Если бы времени на отстранённые разговоры имелось чуть больше, то он непременно расспросил бы этого мужчину о его жизни, о том, как он вообще умудрился застрять в этой тмутаракани и что продолжало его здесь держать, помимо отсутствия достаточных для переезда средств. Впрочем, этот последний пункт был под большим знаком вопроса после того, как Артём внимательно присмотрелся к посуде. Кто вообще ест варенье серебряными ложками и пьёт чай из двухсотлетнего фарфора?

– Полно их тут, – прервал его мысли Потап. – Гадюки. Здоровенные кобыляки. Так-то не агрессивные, зря не укусят, но если, не дай бог, наступишь…