Забытые сказы оренбургских и уральских казаков - стр. 13
Семён, видя, что с сестрой творится что-то неладное, быстро спрыгнул с телеги и поспешил на помощь.
– Варенька, – сказал он, подхватывая её под руки, – да что с тобой стряслось, дурёха?
У девушки гудело в голове, звенело в ушах, а перед глазами всё вертелось и кружилось. Как только Семён отнёс сестру к телеге, чертовщина, накатившая на неё на ступенях церкви, прекратилась. Варвара открыла глаза и увидела, что руки брата дрожат, а лицо белое как мел.
– Как ты, Варенька? – шептал Семён пересохшими от волнения губами. – Что делать-то мне? Ей-богу не знаю…
Она не понимала, что говорил Семён, только смотрела на него бессмысленно ничего не видящими глазами. В узелке, который девушка не выпускала из рук, что-то захрипело, заскрипело, а через минуту из него заструился смрадный запах.
– Что-то тухлятиной какой-то завоняло, – поморщился Семён. – Фу… да откуда несёт этот запах?
И в этот момент к телеге подошёл человек, который сразу же привлёк внимание начавшей приходить в себя девушки. Высокий, красивый и статный – настоящий казак! Глаза голубые, выбивающийся из-под головного убора чуб… Незнакомец помахивал нагайкой и смотрел недоумённо на Варвару.
– Может, помочь чем? – спросил он у Семёна чистым ровным голосом. – Тут старуха одна живёт… Она хвори лечит. Может, показать где?
– Нет, мы домой поедем, – вымученно улыбнулась ему Варвара, без помощи брата усаживаясь в телегу. – За заботу спасибочки, но в помощи покуда нужды нет.
Семён, глядя на незнакомца, пожал плечами, развёл руками, взял в руки вожжи и взмахнул кнутом.
С того памятного дня Варвара больше не подходила к большому зеркалу в сенях, а зеркальце в серебряной оправе и вовсе запрятала в самый дальний угол сарая и прикрыла ящиком.
Минуло лето. Митрофан Рогожин с детьми выехал копать картошку. Сыновья с шутками и прибаутками работали лопатами, а отец с дочерью собирали клубни в вёдра и ссыпали в мешки.
В это время из леса вышла стая косуль. Видимо, не пуганные человеком животные без страха приблизились к картофельному полю и стали мирно щипать обильно росшую по краям траву. Животные были красивы, и братья, воткнув в землю лопаты, невольно залюбовались ими.
– Какие красавицы! – причмокнув языком, сказал одобрительно Митрофан, кивнув в сторону косуль. – И не боятся ведь нас, твари божьи!
– Нашли на кого пялиться, – смахнув рукавом пот с лица, язвительно бросила Варвара. – Вы на баб лучше зенки воротите, а не на тварей лесных.
Отец и братья переглянулись: такой свою Варварушку они никогда ещё не видели.
– Чего зверьё разглядываете, копайте живо! – гневно прикрикнула на братьев девушка, и её красивое лицо вдруг сделалось злым и отталкивающим. – Ещё до половины загона не дошли. Вы что, ночевать здесь собираетесь?