За горизонтами мечты. Переплетение строк и сюжетов - стр. 16
– Ты много пьёшь, – холодно процедила Франческа, не поворачивая головы.
– Я? Пью? – он рассмеялся.
Ещё немного – и он ударит её. Мысль взялась из ниоткуда.
– Зря ты так стараешься, – Алехандро качал головой. – Я-то тебя насквозь вижу. Этот твой господин уже отписал несколько тысяч фунтов баптистской церкви. Отец Гийом приберёт их к рукам.
– Он не посмеет.
– Он? Он такой же лицемер, как и ты. Одной рукой пишет проповеди, другой хлещет припрятанный под сутаной виски.
Глаза Франчески гневно сверкнули, рука Алехандро дрогнула. Он разбил бутылку.
– Дьявол, – выругался он, собирая осколки.
Бросив бармену несколько золотых, Франческа выскочила наружу, моментально окунувшись в пьянящую вереницу огней. Прогорклый дым кабака сменился дымом церковных свечей, которыми были устланы улицы от рынка до часовни на старом кладбище. Ночной воздух, пропитанный запахом мирры, возвещал канун Дня Всех Святых. Неприятный осадок от разговора с Алехандро ещё жёг её изнутри. Его слова, то, как он их произнёс. Так бросают в лицо упрёки продажной женщине, но разве она была такой? Нет. Ей не были нужны деньги Грэка. Её мечтой было бунгало. Ей всего-навсего хотелось вечерами наблюдать с террасы, как тонет раскалённое солнце и занимается ночь, опускаясь на дюны, точно робкий любовник. Алехандро этого не понять. Он циник и готов продать подороже. Даже её саму. Но бунгало! Бунгало навсегда избавило бы её от заурядной участи женщин, от бесконечных ворчливых любовников и скупых «друзей», имён которых порой и не вспомнишь. Нелепых, ненужных оправданий наутро перед собой. Оставь он это бунгало ей, она не стала бы сидеть сложа руки. Ведь не зря же он учил её рисовать и специально для неё приобрёл алжирские краски, которые стоили едва ли не целое состояние. Раз за разом Франческа писала дюны, прогнившие лодки и ленивое утро, плавно разлившееся по волнам. А он удивлялся, отчего её сюжеты повторяются. Но ведь нельзя же прожить лишь одно утро? Один закат или всего одну ночь? Она могла бы и дальше писать, ей легко давалась эта игра света. Её картины светились точно изнутри.
Размышляя в толпе, Франческа не сразу заметила, как один из пляшущих в маске не то оборотня, не то гомункула увязался следом за ней. Расталкивая прохожих, хунганов, созывающих духи умерших, и даже, кажется, их самих, Франческа ещё надеялась скрыться. Но она без труда узнала эти глаза и знала, чем всё кончится. Она бежала босиком. Босиком по мощёной тропе между хижин с соломенной крышей. Тропа сама вывела её к доку у пристани. Старый док, где Алехандро держал свою моторную лодку. Он не раздумывая затолкал её внутрь. Разрывая подол её платья, он был мертвецки пьян. Толпа снаружи что-то кричала, хунган читал молитвы.