Юбка - стр. 23
Кульминацией стала Олимпиада в Берлине. Джаз хлынул потоком – и родной, и заграничный, в столице укрепила позиции свингующая молодежь, тут доктор, видимо, по-настоящему испугался и изменил свою спокойную политику в этом вопросе.
Но было уже поздно. Как понять – джаз это или «современная немецкая музыка танцевального стиля»? Проверяющие из проми сходили с ума, тогда было решено выносить решения по расовому признаку. Если композитор или исполнитель еврей/негр, стало быть, эту музыку следует исключить.[15]
Но тут под угрозой оказался репертуар – все самое лучшее было написано как раз не арийцами. Тогда в ход пошел официальный плагиат – излюбленным трюком в обход цензуры стали менять английские названия на немецкие. Tiger Rag становился Schwarze Panther,[16] а из еврейской песни Joseph! Joseph! получалась отличная композиция Sie will nicht Blumen und Schokoladen.[17]
Еще одним поводом прийти сегодня в этот клуб было выступление оркестра Тедди Штауфера. Лени о нем много слышала, он часто выступал в Потсдаме, где располагались студии UFA – город охотно распахнул свои танцзалы перед свингом, по праву считаясь еще одним рассадником этого зла. Но с музыкой оркестра она была знакома только по записям, звучащим на радио.
У входа, над толпой, висела огромная афиша: Taddy Staufer und seine Original Taddies – с нарисованным жизнерадостным саксофонистом.
– Странное название у его оркестра, – заметила Лени.
– Да они швейцарцы, родом из Берна. А там на гербе города как раз медведь. Вот и стали «настоящими медведями». Они тут еще с Олимпиады. Приехали на гастроли да все никак уехать не могут, чешут по стране, как дрессированные мишки. Имеют успех.
– Хороши на сцене?
– Не то слово. Работают в стиле Бенни Гудмана, а когда под рукой нет оригинала, хорошая копия тоже душу греет. Грампластинки с их записями, кстати, ценятся даже у самой передовой части свингующей молодежи. Конкурируют с самим идолом.
– А кто это?
– Британский трубач Нат Гонелла. Его джаз-банда называется Nat Gonella and his Georgians.
– А у него что, музыканты грузины? Или он сам оттуда?
– Да нет, просто был у него шлягер Georgia in my Mind, вот он два года назад, когда свой коллектив создавал, и решил – зачем добру пропадать, пусть успех и дальше кормит.
Наконец подъехали Макс с Георгом на своем грохочущем коне, и они все прошли внутрь, где Вальтер уже сумел занять столик.
Танцзал был огромный, вошли уже человек триста, а народ все тянулся. Столики стояли вдоль стен, освобождая большую площадку для танцев. На высокой сцене уже подготовили оркестровые пульты с нотами, а в глубине таинственно поблескивали барабаны в серебристую искорку.