Языки страха. Женские и мужские стратегии поведения - стр. 31
На этом фоне возникают сценарии классических мелодрам, вернее попытки их создания. Приведу пример из сценария “Я все решу сама”.
Машина Самошина стоит возле парадной дома Инны. Александр Львович, присев на капот, курит. В дверях парадной появляется Инна. Самошин бросается к ней.
Самошин: Что? Что такое? Почему па звонки не отвечаешь?
Инна: Александр Львович, вам нельзя курить. У вас инфаркт был.
Инна проходит мимо Александра Львовича и направляется к своей машине. Самошин бросает сигарету и идет за ней.
Самошин: Еще один будет, если ты будешь трубки вешать. Да постой ты! Мне Вера сказала, что тебе операция нужна…
Инна останавливается.
Инна (не оборачиваясь): Вера что-то перепутала.
Самошин догоняет Инну и разворачивает ее к себе.
Самошин: Нет, так не пойдет, родная. Не становись ко мне спиной. Не надо. Я хочу тебе помочь. Не отказывайся от помощи.
Инна (сначала тихо, а потом форсируя фразы): Саша, уходите. Не звоните, не появляйтесь вот так вот неожиданно. Не трогайте меня. Отпустите и больше никогда не трогайте. А увидите меня, переходите на другую сторону улицы, а еще лучше, бегите, как от чумы.
Самошин: Ну, что? Что я сделал не так?
Инна: Вы все делаете правильно. Вы вообще очень… очень хороший. Дело во мне. Надо мной проклятье, наверное, висит. Так, во всяком случае, Вера утверждает.
Инна отходит от Самошина. Он хватает ее за руку.
Самошин: Инна, мы же взрослые люди!
Инна (резко): Саша, скажите, вы можете умереть за кого-нибудь?
Самошин (раздраженно): Что за вопрос такой?
Инна (взволнованно): Очень простой вопрос, как мне кажется. То есть, теоретически, конечно, трудный. Но я точно знаю, практически знаю, своим женским умом знаю, на все сто процентов, что когда этот вопрос поднимается, то ответ только один, и выбор небольшой – либо да, либо нет.
Самошин (тихо): Я бы умер за тебя.
Мимо них проходят соседи Инны – мать и сын Юля и Валера (см. 1 серию).
Юля: Привет, Ин.
Инна: Привет.
Валера (смущаясь): Здрасьте.
Инна кивает и открывает дверцу машины. Соседи уже у парадной.
Юля (громко, чтобы Пине было слышно): Слушай, к тебе наш кот не забредал?
Инна: Нет. А что опять сбежал?
Юля: Представляешь! Кастрат ведь, а все туда же.
Инна: Вернется. Все время возвращается.
Соседи входят в парадную. Инна садится в машину, заводит ее, потом опускает стекло окна.
Инна: Саша, я тоже.
Машина Инны отъезжает. Самошин остается стоять посреди двора.
Замечательно здесь то, что когда героиня осмеливается произнести высокопарный, но вполне допустимый в мелодраме вопрос о любви и смерти, возникает соседка, которая низводит пафос сцены почти до пародии. Чего так испугалась сценаристка?