Ярослав и Анастасия - стр. 38
– Не ведал я этого, – признался он. – Спасибо, друже Ивачич, просветил. Дальние, выходит, у Мануила замыслы. Кстати, матерью его была Пирисса – тоже угринка. Впрочем, и у меня в жилах угорской крови немало. Мать моя Софья – дочь короля Коломана. Бабка, Анна, супруга князя Володаря, правда, из Поморья родом была. Зато прабабка, княгиня Ланка, опять же из угров – сестра Ласло Святого. Впору хоть самому на угорский стол посягать. Но то так, шутки одни. Бела, кажется, на год младше Иштвана?
– Верно, княже. Но он давно в Константинополе. Вначале, видно, в самом деле просто заложником был, а после, когда побит был и изгнан из угров Стефан, младший брат покойного короля Гезы, прихвостень ромейский, уразумел Мануил, что не на того человека опереться хотел. Вот и приблизил он Белу к своей особе.
– Не мешало бы нам проведать о ромейских делах побольше. Кого бы послать тайно в Царьград[109]? – Ярослав задумчиво огладил бороду.
– Пошли Птеригионита, – предложил после недолгого молчания Избигнев.
При упоминании грека-евнуха, не раз выполнявшего для князя тайные скользкие поручения, Осмомысл внезапно вздрогнул. К счастью, собеседник его этого не заметил. Другое занимало ум молодого боярина. Вспомнил он давний уже разговор в этой же палате, когда говорил им с Семьюнкой князь, что мечтает постричь княгиню Ольгу в монахини, а на вопрос о детях ответил, что их не бросит, а устроит как подобает.
«Вот и устраивает», – подумал Избигнев, взглянув в умные Ярославовы глаза цвета речного ила.
Он не мог знать, что в этот же самый миг и Осмомысл вспомнил тот разговор.
Утром князь имел долгую беседу с дочерью. Маленькая девочка, вся испуганная, нахохлившая, как воробышек, смотрела со страхом своими большими тёмными, будто перезрелые сливы, глазами на отца, говорившего твёрдым, не допускающим противоречий голосом:
– Такова, доченька, участь всех княжон. Подолгу живут они вдали от дома. Отдаю тебя не в землю незнаемую, не за море-окиян. Соседственна с нами земля угров, ведомы нам свычаи и обычаи этого народа. Сможешь и ко мне приезжать. Недалёк, чай, путь. Чрез Горбы перевалить – тут тебе уже и Галичина.
Молчала маленькая Евфросиния, поджимала и кусала тонкие уста, стараясь не расплакаться. Накануне мать, как обычно, строгая и холодная, убеждала её, что стать женою короля угров – великая честь для любой русской княжны.
– Не одна ты поедешь, – успокаивал её отец, – и мамка с тобой будет, и слуги верные. Много народу.
Поднялась Фрося со скамьи, отмолвила отцу не по-детски строго:
– Отче, я пойду за короля Иштвана.