ЯблоковСад. Воспоминания, размышления, прогнозы - стр. 11
Матвеев – это, конечно, фигура. Нераскрытая фигура. Я уже после окончания университета, когда Матвеев был совсем старенький, попрекал его: «Борис Степанович, ну напишите монографию про зуб». Он зубами занимался и меня увлек этим. Я по его наущению стал смотреть зубы у усатых китов, как они закладываются у эмбрионов китов, потом появляются усы, а зубы резорбируются.
Вернемся к университету. На излете пятого курса со мной вышла «трагикомичная» история. Я написал статью в общефакультетскую стенгазету. Редакция стенгазеты ее опубликовала. Я ничего геройского не сделал. Просто написал, что мы голосуем ногами против лекций профессора Дворянкина. Дворянкин был ближайшим сподвижником Лысенко и заведовал кафедрой дарвинизма в университете. Мы действительно смеялись над ним и не ходили на его лекции. Разразился скандал.
Я всегда был скептически настроен к Лысенко, потому что Петр Петрович Смолин дал нам хорошее базовое биологическое образование. И уже тогда с «учением» Лысенко всем вокруг меня все было ясно. И моя мать уже подписала к тому времени знаменитое «Письмо трехсот». В моей семье говорили, что Лысенко – просто мракобес. И в студенческих кругах эти настроения тоже были распространены. Перед этим кто-то повесил портрет Лысенко в мужском сортире. И на фоне этого хулиганства случилось такое вполне респектабельное событие – моя заметка в стенгазете.
Событие рассмотрели на комитете комсомола. Исключать из комсомола меня не стали. Объявили выговор. Но эта история сработала на распределении. После пятого курса меня распределили учителем биологии средней школы в Архангельскую область. А я хотел идти работать в группу по исследованию морских млекопитающих к Сергею Евгеньевичу Клейненбергу. Я делал диплом у Сергея Евгеньевича. Мы изучали белуху, вместе ездили в экспедиции на Белое море, где я был лаборантом. Мне нравилось это все, и Клейненберг мне очень нравился. Сергей Евгеньевич организовал заявку от Академии наук на молодого специалиста Яблокова. Но эта заявка не была удовлетворена, и меня направили в Архангельскую область. Рушились все мои мечты и планы.
И Клейненберг сделал совершенно колоссальной хитрости или смелости ход. Он говорит: «Давайте я вас зачислю без диплома. Просто младшим лаборантом. Это не требует никакого высшего образования и диплома». Я был страшно рад и пошел к нему на эту лаборантскую ставку. Потом уже, года через два или через три, мне позвонили из университета и сказали, чтобы я забрал диплом. Мол, чего это у нас диплом валяется в ящике, приходите, забирайте.