Я - тот, кто тебя уничтожит. Рождение феникса. Книга 2 - стр. 15
2. Глава 2
Дернулась в сторону, испуганно посмотрев на Доминика, на лице которого, вместо ожидающегося торжества или злорадства увидела лишь досаду. Мы смотрели некоторое время друг на друга, пока я пыталась в тщетных попытках подобрать хоть какие-то слова. Слова, вопросы, угрозы, обвинения… хоть что-то из того, что непременно следовало бы сказать, но горло перехватило, а я не могла заставить себя даже открыть рот.
– Господин… – послышалось сбоку, и в залу вошла высокая, красивая беловолосая женщина в странной одежде, впрочем, которая четко давала понять, что, несмотря на ее обращение, она – однозначно не прислуга. Осанка, выражение прекрасного лица, тон – уважительный и, где-то, заискивающий, но довольно уверенный, который не оставлял сомнений, что обращение – скорее формальность. По мне мазнули безразличным быстрым взглядом, а после всецело сосредоточились на Доминике, который на вошедшую даже не обернулся. Ее это, кстати, нисколько не смутило, и она вновь привлекла к себе внимание: – Новая питомица, господин? Куда поместить экземпляр: к редким или в рассходники? – ровным и холодным тоном осведомилась женщина, словно забыв о моем существовании.
– Этот экземпляр особенный, – когда я уже готовилась разразиться возмущением, заговорил Доминик, чем так поразил, что вновь невольно подавилась словами и лишь потерянно моргнула, в шоке посмотрев на него.
– Значит – к редким, – невозмутимо кивнула женщина и посмотрела на меня уже с большим интересом, словно гадая, что во мне такого необычного и чем удостоилась подобной чести. – Опасна? – очередное уточнение, словно я и не стояла рядом. И, вообще, была мебелью. Но – эксклюзивной.
– Не опасна, напротив, – с искренним разочарованием вздохнул Доминик, смотря как будто сквозь меня. И то, что он видел – ему не нравилось, если судить по изменениям в выражении его лица, а затем резкому тону, будто он очнулся, вспомнив про главный вопрос: – Но к остальным ее не нужно. Отдельная комната в моем крыле, – скучающе прокомментировал Доминик, и вот тут на лице прекрасной незнакомки случилась метаморфоза, и она изумленно распахнула глаза.
– Что? Вы никогда прежде не держали «экземпляры» так близко! – то ли в испуге, то ли в возмущении заметила она. И непонятно было, к кому и какое чувство было направлено. На мгновение, мне почудилось, что она боялась… за меня.
– Это моя жена, Лирана, – пренебрежительно махнул Ник на меня подбородком, разглядывая оторванную пуговицу на своей куртке, пока я поперхнулась воздухом. – Размести ее и проследи, чтобы нигде не шлялась. К моему приходу она должна быть жива и относительно невредима, пока я не решу, что с ней делать дальше. Меня некоторое время не будет, – вздохнул он, выпрямился, обернулся на пораженную женщину и моргнул с удивлением: – О! Ты еще жива? – удивился он. После повернулся на едва прокашлявшуюся меня, вновь удивленно моргнул и выдал многозначительное: – А… ну да… Я вновь забыл… – постучал он себя по подбородку в недоумении. Женщина никак не отреагировала на его странности, по-прежнему пребывая под впечатлением от информации, что я – жена Дома. – Отдай распоряжения к боевой готовности. Никого без меня не впускать и не выпускать, даже если этот «кто-то» будет с моим лицом. Я вернусь самостоятельно.