Я (не) ваша мама - стр. 19
– Нет! – Нэйтан уже почти кричал. – Он никогда бы так не поступил!
Мое сердце разрывалось от жалости, и я села рядом, обняла мальчика, а он уткнулся мне в плечо и разрыдался.
– Не обманывай себя, дорогой, – не отступала миссис Элмерз. – Лошади Карлайлов не выигрывали Большие Анзорские скачки уже много десятков лет, и даже ваш хваленый Альтаир не сможет соперничать с лучшими лошадьми королевства. Лишь упрямство мешало твоему отцу это признать.
– Не смейте так говорить о папе! – побледнела Шарлотта. – Он никогда не стал бы нам врать.
– Не забывайся, Лотта! – холодно откликнулась Валери. – Мы любили Майкла не меньше, чем ты. И я, и Рэйчел…
Но девочка не дала ей договорить. Должно быть, напряжение этих дней сказалось на ее поведении, но обычно воспитанная и сдержанная Шарлотта на сей раз будто с цепи сорвалась.
– Вы никогда не любили его! Ни ты, тетя Вэл, ни эта…, – она не посчитала нужным даже назвать меня по имени. – Вы только пользовались его деньгами.
Она гневно сжала кулачки, а на щеках ее появились красные пятна.
– Это уже слишком, Шарлотта! – нахмурилась миссис Элмерз. – Ты не имеешь никакого права так говорить! Я не сторонница наказаний, но в данном случае вынуждена их применить. Ближайшую неделю ты проведешь не в своей комнате, а в комнате младших горничных (их увольняют завтра, и она окажется свободной).
Это было суровое наказание, учитывая, что девочка боялась темноты, а в комнате прислуги не было даже окна.
– О, Лотти! – испугался за сестру Нэйтан. Он по-прежнему не отпускал мою руку, а я крепко обнимала его. – Прошу тебя, извинись перед Рэйчел и тетей Вэл, и я уверен, они разрешат тебе остаться.
Шарлотта бросила в его сторону презрительный взгляд, осуждая разом и за жалость к себе, которую наверняка посчитала оскорбительной, и за близость ко мне.
– И не подумаю! – выкрикнула она. – Это только ты готов продаться за кусок хлеба. Да-да, продаться! И предать память отца и мамы! Ах, если бы мама была жива! Всё, всё могло бы быть по-другому!
– Лотти! – мальчик уже заикался от рыданий. – Лотти!
Но сестра не готова была проявить снисхождение. Наоборот, предпочла добить его хлестким:
– Это ты виноват, что она умерла! Если бы не ты…
Он охнул, задрожал, а Шарлотта выбежала из комнаты. Следом за ней вышла и Валери.
Мне стоило немалых трудов успокоить Нэйтана. Я долго убеждала его, что сестра сказала это сгоряча, будучи расстроенной скорой учебой в пансионе, и что на самом деле она не думает ничего подобного.
Он смог заснуть только после того, как миссис Томпсон напоила его теплым молоком, в которое добавила несколько успокоительных капель.