Я, бабушка, Илико и Илларион - стр. 72
– Взгляните направо! – очнулся экскурсовод. – Перед нами – Светицховели…[37] Зодчему, который построил этот собор, по приказу царя отсекли десницу…
– Это почему же? – спросил Нестор.
– Интрига… Кто-то донес на него…
– Никак присвоил стройматериалы? – сказал водитель.
– А почему собор называется Светицховели? – спросила Цира.
– Собор называется Светицховели потому, что… Нет, вы действительно этого не знаете?
– Не знаю!
– На этом месте когда-то стоял столб…
– А откуда взялись животные? – спросил Нестор.
– Дикие животные жили в окрестных лесах! – разъяснил Шота.
– Взгляните направо! – крикнул экскурсовод. – Здесь похоронен наш национальный герой Арсена Марабдели![38]
– Ва! Сагол, Арсена! Его я знаю! – воскликнул водитель и тут же с подъемом продекламировал:
К полудню мы подъехали к селению Дзегви. На пароме переправились через реку и стали взбираться по склону Шиомгвимской горы. Шли группами. Я неотступно следовал за Цирой, но она ни разу не взглянула на меня. Я чувствовал – после той ночи Цира избегала меня. Я очень любил Циру и хотел, чтобы мы остались в хороших отношениях, кроме того, я знал, что и Цире не хотелось ссориться со мной. Но мы почему-то боялись быть вместе, боялись друг друга…
– Зурико! – кричит Нестор. – Отстань от девочки, видишь, она не обращает на тебя никакого внимания! Иди сюда, помоги нам!
Я присоединяюсь к ребятам, которые, обливаясь потом, по очереди тащат бочонок с вином. Цира идет впереди всех. Она то и дело нагибается, срывает цветы. Я очень люблю цветы. Я могу весь день смотреть на один цветок и видеть усеянную цветами поляну; могу весь день бродить по полю и не видеть там ничего, кроме одного цветка; могу часами лежать, глядеть в небо и видеть там одни цветы… Я люблю цветы, но не могу смотреть, как их срывают. Мне противны сорванные цветы – они напоминают похоронный венок…
В монастырском саду нас встретил молодой веселый монах. Он сперва окинул довольным взглядом наш бочонок, потом спросил, кто мы. Узнав, что студенты, испуганно развел руками.
– Комсомольцы? – спросил он.
– Все как один! – ответил профбюро.
– Я не могу впустить вас в церковь. Безбожников – в храм божий? Ни в коем случае!
– У меня за два месяца не уплачены членские взносы, – сказал я монаху. – Мне можно?
– Конечно! – улыбнулся он.
– Мы не молиться сюда пришли, а для осмотра исторического памятника! – рассердился наш профбюро.
– А вы кто будете?