Высшая степень обиды - стр. 19
Зацепин осторожно заглянул в щель между дверью и дверной коробкой и вежливо поздоровался:
– Здравствуйте, Зоя Игоревна. Разрешите?
– Извините, Андрей, – стушевалась я, отпрянув от двери: – Сама не знаю… здравствуйте. Просто не ожидала… не ждала гостей, и в квартире не убрано. Вас отправили старшим? А с какого такого, извините… подразделения?
– Не совсем старшим, – сдержанно заулыбался он, – так я войду?
– Да заходите, конечно. Что вы хотели? – уступая место, я попятилась вглубь крохотной прихожей и уставилась на него со всем вниманием. Всегда с удовольствием смотрела на этого парня – положительный во всех отношениях, спокойный, симпатичный, да еще и танцует, как бог.
Когда-то в одно время со средней школой я закончила еще и студию спортивных танцев. Давно это было, но что-то все еще помнилось и умелось. И все равно в самом начале я чувствовала себя в его руках тряпкой, которую терпеливо таскают по полу. Вот он танцевать умел – так же, еще до поступления в военное училище, занимался в танцевальной школе и даже участвовал в конкурсах.
Зацепин сам предложил себя в наши артисты, и я очень обрадовалась тогда. Но оказалось, что более… а скорее – менее приличную пару для него могла составить только я. И то – несколько недель он обучал меня практически с нуля. Потом, конечно, я приноровилась. Но какой-то уважительный, что ли, трепет перед его талантом чувствовала до сих пор. А еще хотелось, чтобы мои мальчики, окончательно повзрослев в будущем, производили такое же сильное впечатление.
Плотно прикрыв за собой дверь и не глядя на меня, неожиданный гость снял фуражку, положил ее на полочку и слегка причесал пятерней свои короткие светло-русые волосы. Потом снял и аккуратно повесил на свободные плечики форменную куртку. И, кажется, собрался разуваться.
– Андрей, я должна была сказать сразу – внутри… то есть в самой квартире помощь мне не нужна, – отмерла я, – вы можете идти. Только подайте, пожалуйста, коробки.
– Мне нужно поговорить с вами, – поднял он взгляд от своих ботинок.
– По просьбе мужа? – подобралась я и ощетинилась внутри ежиком: – Что-то передать на словах?
– Нет. Раньше я… – судорожно вздохнул он, – у меня было уважение к Виктору Александровичу. Сейчас его нет, и я считаю, что теперь имею…
– Андрей, – резко запаниковала я, и даже зачем-то схватила его ладонь и потрясла ее двумя руками: – Я так благодарна вам за сочувствие. Больше того! Вы единственный пришли вот так и… проявили его. А то… видите? – подняла я на весу свою руку с подрагивающими пальцами.