Высшая школа им. Пятницы, 13. Чувство ежа - стр. 77

Нет, не может быть, невозможно! Оттуда, куда ушел Дунаев, не возвращаются!

Тогда что это? Злая шутка? Другой музыкант, взявший известное имя?!

Феличе заставила себя подойти к афише. Присмотреться.

Шальные глаза цвета кофе, узкое лицо, резкие черты — пожалуй, его дальний предок мог бы носить фамилию Риварес[2]... Его, бесспорно, узнает любой поклонник классической музыки. Зато уже никто и никогда не узнает в нем бродягу Прогонини.

Господи, как же это?..

В груди защемило, по щеке скатилась слеза.

Феличе смахнула ее прочь — еще не хватало плакать, словно девчонка шестнадцати лет!

Рядом зарычал Сенсей. Его тоже перехлестывало чужими эмоциями, еще чуть — и начнет бросаться на проезжающие машины, как деревенская шавка.

Черти бы взяли эту бюрократию и эти эмоции!

Феличе опустила руку на волчью холку. Вместе немного проще.

Нет, неправда.

Вместе намного проще. Вот и она уже куда спокойнее. Даже, пожалуй, веселее…

Она хмыкнула, вспомнив своих учеников. У них так — всегда. Сплошные эмоции, сплошные гормоны. То вверх, то вниз, без остановки. Подростки. Но справляются же! Пусть и с ее помощью…

Пока шли к дому Феличе, Сенсей тихо ворчал и порыкивал то на ворон, то на бродячих кошек. А на нерадивого дворника, бросившего метлу посреди тротуара, едва не кинулся.

— Нервы — не повод возвращаться к тому, от чего ты сбежал в лесах Оверни, — хмыкнула Феличе, хватая его за ошейник. — Тихо, собачка моя. Сидеть.

Сенсей хрюкнул и сел ей на ногу. Преданно заглянул в глаза. Вывалил язык — ну натуральная китайская зайка!

Феличе засмеялась.

Сейчас, после полиции, после этой афиши, ей было нужно — плакать, смеяться, избавиться от бури чужих эмоций хоть как-то. И Сенсей отлично знал, как.

Внезапно подпрыгнув, он лизнул ее в лицо, едва не повалив на асфальт.

Бедняга дворник испугался, схватился за метлу — отогнать бешеную собаку с риском для жизни…

Но Феличе снова засмеялась, схватила волка за мохнатые щеки и смачно поцеловала в нос.

— Пошли домой, старая развратница, — проворчал Сенсей. — Не здесь же!

Обалдевший дворник смотрел им вслед — Красной Шапочке и Серому Волку, идущим по туманной питерской улице. Феличе даже на миг захотелось рассказать ему правильную сказку: о той осени в Оверни, когда одна девушка спасла Жеводанского Зверя от охотников, лесорубов, инквизиции и просто озверевших крестьян. Совсем затравили беднягу, свалили на него все грехи — от пропавших овец до загулявших жен. Нельзя же было бросить его на растерзание!

Она могла бы рассказать дворнику сказку о том, как Красная Шапочка и Волк подружились, и дружат вот уже… Да кто их считает, эти годы! Все равно ничего по большому счету не меняется. Особенно привычка носить осенью красные шляпки.