Вышивальщица - стр. 43
Арина крепко задумалась. Бог, судя по всему, принимал активное участие в жизни Вечесловых, не возражал против тушёнки и коньяка в дни поста, бруснику им послал спелую, крупную, густо обсыпавшую ветки. И о погоде позаботился. И спрей подсказал где купить! В монастырском приюте Бог был строгим и безжалостным. Монахини говорили: справедливым, и Арина не смела возражать. А для Вечесловых Бог был хорошим и добрым. Своим.
У неё зачесалась коленка. Потом плечо. Потом ухо. Два часа прошли, спрей больше не действует! – сообразила Арина.
Вода в Серемухе ледяная от бьющих со дна ключей. Втроём они плескались в ней, смывая с себя спрей и ахая от холода. Арина считала до трёх и с визгом окуналась в торфяную, слегка коричневатую воду. Это было так здорово! И холодно. Холодно и здорово!
А на берегу их ждала жара – обнимала за плечи, тепло дышала в лицо, согревая, ублажая… Господи, как хорошо!
◊ ◊ ◊
После обеда наступало время занятий, которые продолжались до вечера. Иван Антонович занимался с внучкой математикой и физикой. Вера Илларионовна взяла на себя русский язык и литературу. Выяснилось, что Арина неплохо знала историю России и великолепно – историю религии. Девочка писала почти каллиграфическим почерком, лаконично и грамотно излагала на бумаге мысли, но не знала алгебры, не читала книг и не смотрела фильмов, на которых выросли её ровесники. Книги Вечесловы привезли из дома, а фильмы смотрели всей семьёй.
Занятия дарили уверенность и чувство собственной значимости. Арина пыхтела над учебниками, превозмогая усталость, и старалась изо всех сил. Иван Антонович, хитро улыбаясь, подсовывал ей математические задачи – одну сложнее другой. Терпеливо объяснял, направлял, показывал. И одобрительно крякал, когда Арина справлялась сама, без подсказок. Вера Илларионовна расспрашивала о прочитанных книгах, которые «выдавала» Арине каждую неделю, и не скупилась на похвалы. От этого хотелось прыгать до потолка. Ещё хотелось сделать что-то хорошее. Арина не знала – что.
Ещё ей нравилось «лечить» смородинные и крыжовенные кусты, на которые в то засушливое лето напало слишком уж много вредителей. Арина многому научилась в монастыре, работая в саду, и теперь применяла знания на практике: сломала несколько веток бузины и воткнула в кусты крыжовника, отчего мыши и землеройки, с которыми Вечесловы безуспешно боролись каждый год, дружно ушли с участка и больше не вернулись.
– Это надо же… Ультразвуковых отпугивателей не сильно боялись, а бузины испугались как чёрт ладана, – удивлялся Вечеслов.
– Вань, посмотри на смородину! Мучнистая роса исчезла, – радовалась Вера Илларионовна. – Я всё перепробовала, чем только не поливала, и мылом, и золой, и гадостью этой покупной. Надышалась, сама чуть не отравилась от нёё! А Аринка полевого хвоща насобирала, отваром набрызгала – и глянь, чистые листья-то! Девчушку-то нам сам Бог послал, а настоятельница говорила, другую возьмите…