Выбор для Пепла - стр. 11
Мое «оживление» заметили и оценили, со мной стали здороваться, и даже потоны, которых я пару раз, подражая дрессировщику, потянула за хобот и строго, глядя в красные круглые глазки сказала, чтобы не смели меня обижать больше, и вообще, пора им, таким взрослым, гадить в конкретное место, начали вести себя спокойней.
Да, я начала поднимать голову… и наконец разглядела что-то волшебное, чего не замечала, глядя под ноги.
5. 5
Окружающие всю жизнь учат человека цепляться за что-то хорошее. В другом человеке, в ситуации, в собственном теле.
«Большая задница? Но посмотри, какие красивые у тебя глаза! Делай акцент на них…»
«Бьет - значит любит». «Зато у твоих детей есть отец».
Человек по природе цепляется за что-то плохое. Это в нем генетически проросло, как залог выживания всего человечества в целом и его собственного в частности. А еще, очень часто, просто цепляется из желания закрыться от будущей боли. Потому что мы очень боимся её испытать.
Человек всю жизнь балансирует между двумя этими крайностями. И чем более успешно, тем более гармоничным он становится.
Видя лишь плохое в том и в тех, кто меня окружал, я даже не сразу заметила, насколько они преображаются… Раз в несколько дней, во время представления. Превращая и окружающий мир в волшебный и превращаясь в волшебников сами.
Пожалуй, именно с того самого дня, когда я не завалилась спать в скрюченной позе и с текущими по щекам слезами, подыхая от усталости, а пробралась на задворки арены посмотреть, что же такое умеют потоны кроме как портить воздух, и началось мое настоящее путешествие по новому миру.
Под названием Тар-па-слоу.
И путешествие по новой жизни, в которой мне предстояло пережить еще немало… и понять для себя даже больше.
«Арена-шапито братьев Саптах-Тешин» переезжала из городов в города и столицы - именно что во множественном числе - Арактлетских земель, выбирая местности севернее в теплое время года и южнее в холодное, уже, без малого, двадцать местных лет. Размещалась на окраинах, возле тех самых «спален», что давно строили для подобных целей, не желая «разводить грязь» в центре. Обрастала по периметру сопутствующими развлечениями, вроде ярмарок, дневных уличных театров, стихийных торговых лавок и переездных виночерпиев…
И заработала за это время репутацию одного из самых ярких и безудержных шоу, куда публика валила толпами. Горожане, ремесленники, крестьяне. И благородное сословие - дареллы и дари, вокруг которых царила атмосфера подобострастия и восхищения. И для которых существовала отдельная галерея на возвышении, отдельный вход и дорожка, максимально удаленная «от навоза»… И, конечно, отдельная плата.