Вся правда о войне. Причины. Итоги. Потери - стр. 59

Можно найти немного авторов, которые пытаются реалистично взглянуть на соотношение танков и другой боевой техники в начале войны. К примеру, по мнению В. Гончарова, к началу войны «Красная Армия в два раза превосходила противника по танкам» [91]. Еще смелее и конкретнее он был в своей более ранней работе, определяя число исправных советских танков в западных округах в 10—10,5 тыс. против 6—6,5 тыс. у немцев и их союзников [92]. Близок ему в своих подсчетах другой танковый «спец» – И. Шмелев, который количество «боеготовых» советских танков, имевшихся накануне войны в этих округах, определяет в 10 540 единиц, присовокупив к ним, правда, еще 206 новых танков, поступивших туда в последние мирные дни [93].

Несоответствие цифр соотношения количества танков у сражавшихся сторон, которые отстаиваются большинством историков, с реальными делами на фронте в начале войны вынуждает признать обоснованной постановку В. Гончаровым или, например, Ю. Мухиным [94], вопроса о довольно странном «выпадении» из сравнительных данных захваченных немцами в 1939—1940 годах в качестве трофеев многочисленных французских, британских, чешских и прочих танков, причем почти полном. Куда же все-таки делась богатая танковая добыча вермахта? На это шибко ретивым ниспровергателям нашей Победы ничего, видимо, другого не остается, как отвечать в стиле известного персонажа популярного отечественного кинобоевика: мол, трофейные танки у них были «не той системы», то бишь «не вписывались в немецкую структуру управления боем танковых дивизий» [95].

Неужели еще кому-то непонятно, что не очень любили немецкие генералы в своих дневниках, донесениях, воспоминаниях и исследованиях упоминать о трофейных танках и ином трофейном вооружении и оснащении, которое они использовали в годы войны, а тем более не любили все эти трофеи учитывать?! Если о них и упоминали, то часто старались преуменьшать их число и значение. Не нравилось им это делать во время войны, чтобы не дать повода сомневаться в «превосходстве арийской расы», доблести немецкого оружия и своих собственных заслугах. И тем более не прельщало их это делать уже после войны, чтобы было больше оправданий для своего полного в ней разгрома. Да и не очень прилично было признавать, что благодаря фактически награбленным средствам Германия смогла так резко усилить свою военную мощь в 1939—1940 годах. Вот и получается по данным немецких генералов, что солдат у них было много, а основных видов боевой техники – непропорционально мало. Других же источников для подсчета немецких и союзных им сил и средств у наших исследователей и публицистов практически нет, что видно даже из солидных отечественных трудов о войне, например, из многотомных энциклопедий «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945 гг.» или «История Второй мировой войны 1939—1945 гг.».