Временная невеста - стр. 16
За обедом ушли все опасения. Господин Лоус был добрым и так мило краснел, что его хотелось потискать. Матушка говорила спокойно и изящно, даже лохматые кудри перестали резать глаза. Я была счастлива, пока моя младшая сестренка не начала мычать себе под нос ту похабную песенку. Господин Лоус тут же смутился и уткнулся носом в тарелку.
После обеда я заявила, что провожу гостя в его комнату. Матушка выпучила глаза и замотала головой, но мне было все равно — нужно любой ценой добиться ответов. Господин Лоус наверняка знал, что задумал Тибо. Слова никак не находились, пока мы шли по коридору. Гулкое эхо витало над нами и подчеркивало нелепость ситуации, пришлось задать глупый вопрос о столице.
— Столица? — Господин Лоус улыбнулся и опустил голову, скрывая кривые зубы. — Столица шумная. Я и сам приехал на холм Виттилии из пустого замка, когда лорд Эймирит предложил мне службу. Сперва я боялся всех этих грохочущих телег и кричащих людей. Их так много, просто невообразимо.
Значит, Тибо пригласил? Что, если он плел какой-нибудь заговор, оттого и собирал надежных людей? Мысль увлекала, но казалась далекой от нашего болота и мирного кваканья. Но как же манили тайны неизвестного мира.
На вопросы о приглашении Дони бормотал что-то невнятное и краснел. Знал! Вот хитрый, но ничего, в поездке он от меня не отделается.
Проводив его в комнату, я побрела к себе, и эхо шагов стало печальным. Дом будто тосковал из-за моего отъезда, и становилось еще тяжелее. Страх большого мира сменился надеждой, но ее портили мысли о Майтлине. Время стерло из памяти его лицо, остался только образ высокого, грозного мужчины с теплым взглядом. А что осталось в сердце? Точно не любовь, просто нежность и благодарность за подаренные ласки. Надеюсь, чувства не вспыхнут при встрече. Они не нужны, ни за что не стану подстилкой человека, который так легко отмахнулся от меня.
В ночь перед отъездом я старалась понять, появится ли пламя из тлеющих углей. Было тихо, влажный воздух приятно холодил лицо, а по потолку медленно скользила тень дерева. Прямо как в ночь, когда я привела сюда Майтлина, но тогда горели свечи. Наверное, был поздний час и все спали, отсюда и смелость. Как приятно было ощущать на коже этот влажный воздух. А еще звуки, сколько страсти было в шорохе простыней, глухих вздохах и шепоте, что даже сейчас напряглись соски.
Реакция тела всегда заставляла стыдиться. Майтлин открыл мне блаженство близости, и без мужских ласк становилось все труднее. Трогать саму себя казалось отвратительным, но порой это требовалось сильнее воздуха. Вот и сейчас в животе потеплело, грудь стала чувствительной, а одеяло так приятно грело, словно ладонь. Слаще рук Майтлина согревало только его дыхание, когда я лежала поперек этой кровати четыре года назад. Ягодицы были у самого края, а ноги — широко расставлены.