Вредина для Майора - стр. 29
— Артем Захарович, — ничуть не тушуясь, даже с толикой ехидства отвечает Костя, делая шаг в сторону выхода. — Эта, — кивает в мою сторону и с трудом сдерживает улыбку, — по вашу душу. Принимайте пополнение. — Тут же открывает дверь и, шутливо отдав честь, ретируется, дабы не попасть под раздачу.
В кабинете повисает, в который раз за это утро, уже привычная, звенящая тишина. Сижу, почти не дыша, и только лишь слежу за тем, как меняется выражение лица Артема… Захаровича.
Мужчина прищуривается, внимательно рассматривая меня, будто невесть откуда взявшееся пятно на только что вычищенных до блеска парадных ботинках, хмурится, и весь его вид отчетливо дает понять, что мое присутствие в его отделе — как чирей на пятой точке.
— Анастасия, — решаюсь представиться. — Анастасия Игоревна Пахомова, — добавляю, будто это что-то изменит в его отношении ко мне.
Ком горечи застревает в горле, и главным образом, не от обиды, что меня не вспомнили: это еще можно понять — не в том он состоянии был, хотя мог бы и позвонить, хотя бы из вежливости поблагодарить за проявленную заботу. Ну, да ладно, Бог с ним, невелика потеря!
Больше задевает другое: моё честолюбие царапает незримый штамп, поставленный им мне прямо на лоб: «бездарная протеже».
— Ну что, Анастасия… — Майоров произносит мое имя, чеканя каждую букву, затем подходит к столу, который я нахально «приватизировала», упирается ладонями в его край и чуть наклоняется вперед. Расстояние между нами моментально сокращается до критического. Глаза в глаза. В моих ушах — легкий шум от бури резонансных эмоций, а в легкие пробирается аромат его парфюма, сбивая дыхание и учащая сердцебиение. Прикусываю щеку изнутри, чтобы не поддаться панике, в лучшем случае — сиюминутной слабости, и...
— Давай договоримся сразу. — Уверенность в его голосе возвращает поток моих мыслей в нужное русло. — Ведешь себя тихо, никуда не лезешь, под ногами не путаешься, никому не мешаешь. А лучше сразу переходи в отдел к Волкову, все проще будет.
В глазах — строгость и предупреждение, чтобы даже не думала перечить.
Чертенок, дремавший до этого момента где-то глубоко в моем сознании, взбудораживается, воодушевлённый столь пламенной речью, и с язвительной ухмылкой тычет своим трезубцем в тихий омут моего благоразумия. Ухмыляется, будоража его. Виток-другой, и разум туманит замутненными водами противоречивости.
А вот фигушки вы угадали, Артем Захарович! Я теперь не только никуда не уйду (хотя на пару секунд и мелькала такая мысль) — я теперь во все ваши дела и нос суну, и хвостиком за вами буду ходить, и даже во сне являться!