Вошь на гребешке - стр. 21

Его жена уже расставила миски, добыла из печи кашу, вздыхая и не смея сказать вслух дурного. Выскользнула из комнаты, по звуку понятно: полезла в погреб.

– Позавчера не в счет, – нехотя сообщила Черна. – Чужие в замке были, явились наскоком, да такие гости, что и не отказать… Поставь в обычное место две корзинки угля, будь добр.

– Знаешь подробно. Неужто и ты шныряла? – едва слышно шепнул угольщик. Охрип окончательно: – Ночью?

– Днем у тебя была, забрала уголь да и поперла эдакую тяжесть, – назидательно пояснила Черна. – Все понял? Перла-перла, притомилась и ночевала в дупле29.

– В дупле, ага, – с разгону повторил угольщик. Прикусил язык и замолчал надолго. – Оно, конечно, бывает всяко… Случается.

– Именно. Ловушки какой дурень ставил? Все криво, сети и вовсе негодно устроены, твой малой заступит – так и его веса хватит. А я что, проверять за вами должна? Я никому и ничего не должна, понял? Передай ловчим, всё наново переделать, пацанье шастает по лесу. Поубиваются.

– Корни в подвалы лезут, – посетовал угольщик чуть погодя, когда Черна сама нарезала копченое мясо, толсто, не жалеючи, и принялась есть, похваливая острые приправы и кашу с дымком. – Шибко лезут.

– Так осень на носу, самое время забыть о скупости и отнести вальзу, что полагается.

– А ты бы нам бы, вот ежели, значит, мы с пониманием и все что след – не помним, а что не след, так и не видим…

– Уймись, я не вальз. – Черна доела мясо, вытерла крупные ладони о полотенце. – Спалить вас проще, чем ублажить.

– Да ну тебя, – не испугался угольщик. – Я ведь о деле. Жизненном.

– Шкурном. Ладно, потолкую с хозяйкой. – Черна искоса глянула на угольщика и пожаловалась просто потому, что больше некому: – Так и так тихо зимую последний год. Срок мне вышел, чую. Что Тэра решит, никто не ведает, она ж не от мира сего, то прорицания высмеивает, то сама берется верить в свои придумки. Был бы у неё наследник, не металась бы так.

– В наше время дети не радость, а боль, – неожиданно строго выговорил угольщик. Встрепенулся, запоздало сообразив, что ему только что сказано. – Погоди… Это что же, испытание будет вам? Или что иное?

– Да чего нас испытывать, разве хозяйку тешить зрелищем, – поморщилась Черна. – Весь подбор взрослых учеников внятный, без подсказок и проверок читается дар каждого, до донышка. Светл в бою неплох, но по главной силе никуда не годен – разиня. Ружана так-сяк сойдет в охоту, но исключительно по одному делу, травному. Белёк – мелковат, пусть и не трус.

– А ты? – пискнули из-за печки.

– А я – это я, – отмахнулась Черна. – Чего хоронишься, я не буга