Волчья ягода - стр. 17
Прервавшись на несколько секунд, я набрала в легкие еще воздуха, когда меня бесцеремонно заткнули.
— Хватит! — ругнулся мужчина, который уже оказался сзади. Подкрепляя слова, грубо зажал мне рот шершавой ладонью.
Несколько минут он вслушивался в лес. Затем, прихватив за ворот платья, поднял так легко словно, меня в платье не было и зло гаркнул в лицо:
— Зачем прыгаешь под ноги, дурная?
Искаженное гневом лицо мужчины было совсем рядом. Я зажмурилась.
— Ничего я не прыгаю... Я шла... У меня наказание... — пролепетала, пытаясь прийти в себя. — А ты, что... Зачем платье задирал?
— Затем, что так девки громче визжат! — огрызнулся, отодвигая меня. — Дрей, ты не всеми лапами пользовался в этот раз? Ещё медленнее не мог бежать?
Последние слова он адресовал куда-то поверх моей головы.
Оглянулась.
Из леса выпрыгнул огромный серый волк. Черный нос — с мой кулак, лапы — как две моих ноги.
Огромный! Голову откусит и не подавится!
Волк спружинил на земле, прыгнул куда-то вверх, словно бы собрался кувыркнуться на месте, и тут же превратился в знакомого уже мне мужчину с серыми глазами и шрамами. Я взвизгнула еще раз, но коротко.
— Тихо, девка! — ругнулся черноволосый. — И так уже уши от визгов заложило. Дрей, пустая башка...
— Сам виноват! — с вызовом хрипло ответил сероглазый. «Дрей», как я поняла. — Куда смотрел, когда несся? Не почуял медвежат? Или нос отшибло?
— Я с подветренной стороны бежал, тупица!
— Как твою башку отгрызу, загляну, посмотрю, что у тебя там... Мне, кажется, дерьмо. Тебе уши на что? А эта что здесь?
Обратившийся из волка, кивнул на меня. Я неслышно стояла, наблюдая за огрызающимися Волками, как деревце — ни живая, ни мертвая, тихая-тихая.
— За наказанием пришла, хапунья, — презрительно объяснил за меня черноволосый. — Сидела мышью в траве. И поднялась перед носом, аж запнулся об нее.
Он посмотрел на меня неодобрительно, совершенно без жалости. На губах же сероглазого мужчины расцвела многообещающая улыбка.
— А, за наказанием? Отлично. Накажем? — он заинтересованно наклонил голову, показывая подбритый висок, и, широко расставив ноги, потянулся к поясу серых штанов.
Я взвизгнула еще раз, отступая.
— Мне к старейшинам надо! — выпалила, поспешно роясь в мешке. — У меня письмо! Я с ними буду говорить.
Оба Волка хохотнули, даже не пытаясь взять письмо.
— Больно нужна... Мараться только, — небрежно проговорил черноволосый, сбрасывая улыбку. Нож он опустил точно в ножны на поясе. — За нами топай, хлебушек. В город доведем. И не отставай, ждать не будем и не посмотрим, если кто надкусает.