Власть и масть - стр. 4
Стараясь не смотреть на посуровевшее лицо императора, барон Паппенхайм, преклонив колено перед его величеством, заговорил встревоженным голосом:
– Великий король, трое моих спутников, уверовав в силу Лжефридриха, остались при нем и теперь являются самыми ярыми его сторонниками.
– Какими же посулами самозванец сумел уговорить их отречься от клятвы, данной королю?
– Он говорил, что на него сходит дух короля Фридриха, и был так убедителен в своих рассказах, что они поверили. А кроме того, он очень похож на Барбароссу. Я даже сделал его рисунок.
Король Рудольф невольно скривился:
– Он у тебя с собой?
– Я специально взял его на встречу.
– Покажи.
Развязав сумку, барон достал небольшой холст, на котором был изображен немолодой человек с рыжей бородой.
– А много там таких, кто верит… этим бредням? – вернул король холст, стараясь не показать охватившую его тревогу.
– Каждый день к нему прибывают десятки людей…
– У них есть оружие?
– Немало и таких, что приходят и с оружием.
– Хм, если дело так пойдет и дальше, то он сумеет собрать вокруг себя целую армию… Ты, видно, устал с дороги. Ступай, отдохни, мои слуги выделят тебе покои.
– Слушаюсь, мой король, – поднялся барон, понимая, что предложение погостить больше напоминает арест.
Барон удалился, но сказанное зародило в душе Рудольфа Габсбургского нешуточную тревогу.
Странным выглядело еще и то, что рисунок поразительным образом походил на Фридриха Барбароссу. Вот только вместо рыцарских лат он был облачен в монашескую рясу, и оставалось лишь удивляться чудачеству природы, гораздой на подобные изыски.
Проворочавшись без сна до трех часов ночи, император Рудольф повелел позвать к себе в опочивальню маркизу Франсуазу Перек, являвшуюся официальной фавориткой императора уже второй год. Высокая, красивая, с великолепной фигурой, невероятно искушенная в любви, она всегда находила средства, чтобы отвлечь Рудольфа от навалившихся переживаний. Пикантность ситуации заключалась в том, что до дверей королевской спальни маркизу непременно провожал законный супруг Жак Перек и, целуя ее на прощание в выпуклый лоб, убедительно советовал не расстраивать его величество.
Столь же терпеливо маркиз Жак Перек дожидался выхода жены из спальни и всякий раз беззастенчиво интересовался, сумела ли она выполнить государственный долг. Томно опущенные глаза неизменно свидетельствовали о том, что Рудольфу Габсбургскому не в чем будет упрекнуть маркиза при встрече.
Столь невиданная преданность маркиза Перека позволила ему значительно расширить земельные владения, а с недавнего времени он даже числился в лучших друзьях короля. А кроме того, некоторая вольность супруги позволяла ему иметь собственные крохотные слабости: в пристрое рыцарского замка он поселил для увеселения трех молоденьких крестьянок.