Верни мое счастье - стр. 14

Но он не позволит себе ничего подобного. Он не готов к новым серьезным отношениям.

Повернувшись, он легко поддел ее подбородок пальцем.

– Вы хорошо делаете свою работу. Вам не о чем беспокоиться, – произнес он нежным, но решительным тоном, каким его обычно успокаивал отец.

Но она покачала головой и уставилась на него глазами как у лани.

– Нет. Я не справляюсь. Я оставила дома на столе нужные записи. А я писала их часами, чтобы ничего не забыть. Я могу запоминать только танцевальные шаги, но я не танцую уже несколько месяцев. Я боюсь, что вообще разучилась танцевать.

– Ну, делайте все постепенно. Пока вы великолепно справляетесь. Я понятия не имел, что буду смотреть балет по мотивам поэмы Руми, которого я в романтической юности считал удивительным поэтом. Возможно, я пойму, что ошибался. Кто знает?

– Вы действительно не против моих ошибок? Я не хочу испортить вам вечер.

– Это никак не связано.

– Балет вам понравится. Я обещаю.

Она улыбнулась. Широко, ярко и красиво. Ему стало интересно, знает ли она, что улыбка – ее самое смертоносное оружие. Пусть она говорит, что не годится ни для чего, кроме танца, но Маттео мог поспорить, что она может легко обвести вокруг пальца практически любого мужчину или женщину, просто улыбнувшись им или посмотрев на них в упор.

Самолет приземлился и покатился по взлетно-посадочной полосе. Итак, после премьеры балета Маттео сосредоточится на делах с Артуро. Игра началась.

Маттео оказался не таким уж «гадким плейбоем», как его описывали в прессе. Он не стал ругать Руби за то, что она забыла свои записи, и даже был с ней довольно любезным, когда она принялась болтать.

Он не был просто скучным банкиром. Он умен. И красив. Даже со сломанным носом. У него отличная фигура.

Она мельком взглянула на его бедра и бицепсы, выпирающие через ткань смокинга. Они сидели на заднем сиденье лимузина и ждали, когда пойдут по красной ковровой дорожке. Маттео был готов играть роль покровителя, и все мысли Руби о том, что он – мрачная тень своей матери, улетучились. Маттео умел быть очаровательным, как и его мать.

Но он не мягкий и не милый котик. Он придирался к Руби, когда они только познакомились, и причина не в вечеринке. Он просто пытался защитить свою мать, и нельзя его за это винить. На его месте Руби поступила бы точно так же, хотя, конечно, этого никогда не произойдет. Ее мать меньше всего нуждалась в защите, если только от самой себя.

Дверца машины открылась. Пора идти. Маттео повернулся к Руби, подмигнул ей, улыбнулся, вышел и направился к входу с изящной грацией и легкой походкой.