Вересковый мёд - стр. 91
Но это не его дело, это не его невеста, и это не его война, с какого перепугу он стоит тут и раздумывает не пойми о чём?!
Но у Викфорда в душе впервые шевельнулись странные чувства: сострадание, жалость и какое-то глупое желание защитить эту девушку от той боли, что её окружает. И это было настолько паршиво, что он сжал кулаки. Разве мало того, что его сводят с ума мысли о её губах, о вкусе её поцелуя, о её теле под прозрачной тканью рубашки, которое он видел в день отъезда?
И c каждым мгновеньем, проведённым рядом с ней, он глубже и глубже тонет в изумрудном озере её глаз, думая о ней всё время, ощущая её аромат и чувствуя, как под кожей шевелятся огненные иглы. Он не может мыслить рационально, он потакает её глупым выходкам, и не в силах ничего с этим поделать. А когда она стояла так близко, как сегодня утром или в тот день, когда на них напали, ему казалось, что с него с живого сдирают кожу, так хотелось прикоснуться к ней. Так жгли его треклятые иглы, что не оставалось никакого рассудка.
Весь остаток пути до Гранарда он прятался от Эрики в другом конце отряда, не смотрел на неё и погонял лошадей, но знал, что это ненадолго. Его силы воли хватало лишь на то, чтобы вести себя при всех как ни в чём не бывало. Но стоило ей подойти поближе, стоило им остаться вдвоём…
Он почти ненавидел её за это, понимая, что во всём виновата проклятая стрела, которой зацепила его дерзкая балеритская пигалица, но в то же время это было такое пьянящее чувство, что не хотелось его отпускать. Оно будоражило и подсовывало ему одну картину за другой о том, как всё могло бы быть. И под кожей вились огненные змейки, и кончики пальцев почти чувствовали прикосновение к её коже. Он представлял, как развязывает тесёмки её плаща, расстёгивает рубашку, пуговица за пуговицей, и как приоткрываются её губы ему навстречу, а он ведёт рукой по её щеке, по шее вниз, как накрывает ладонями грудь… и от желания и невозможности этого ненавидел Эрику ещё сильнее. И таких противоречивых чувств ему в жизни испытывать ещё не приходилось.
Она в могилу сведёт его этим колдовством!
Он смотрел ей вслед тяжёлым взглядом и думал, что, может быть, стоит соврать Эрике о том, кто стоял с факелом у костра, на котором сгорела её мать? Может, сказать, что это был он? Пусть ненавидит его ещё сильнее. Может, хоть эта ненависть удержит его на расстоянии до тех пор, пока он не разберётся с этим колдовством? Или пока не доедет в Кальвиль.
Викфорд спустился вниз, прихватил сумку со стрелами и нашёл Куна. Пора получить ответы на все вопросы. Пора освободиться от ненормального желания обладать чужой невестой.