Венецианская дева - стр. 28
– Эй, приятель, что происходит? – спросил Невил, пока молодой человек бежал к нему через холл, сжимая в ярости кулаки. – Ты поднялся не с той ноги или что?
– И ты еще насмехаешься? – вскричал Каннингем. – Ты, мерзкий предатель. – Он навис было над Невилом, но мужчина поднялся на ноги, и молодой человек так и замер, сверля его взглядом, но не смея схватить за грудки, как ему бы хотелось. Только пальцы сжимались и разжимались, выдавая с трудом сдерживаемое желание...
Невил побагровел, став как будто значительно выше и шире в плечах. И пробасил низким голосом с явно ощутимой угрозой:
– Только наша давняя дружба удерживает меня от желания свернуть твою шею не разобравшись... Такими, знаешь ли, обвинениями, легко вырыть собственную могилу, а ты, Бентон, всегда мне казался человеком разумным. Неужели я ошибался?
Каннингем, тут же сдувшись, отступил на шаг и отвел взгляд, как делает один из самцов стаи, признавая главенство сильнейшего.
– Прости, Невил, погорячился, – покаянно произнёс он, и кадык его дернулся. – Это всё происки рыжей ведьмы, из-за неё туман в голове...
– Что с ней опять? – миролюбиво откликнулся собеседник.
– Эта ведьма не собирается замуж!
Невил снисходительно улыбнулся и, снова заняв свое место, по-королевски утвердился на нём.
– Что с того? – наконец, спросил он. – Её имя в казначейском реестре, а значит, король подберет ей достойного мужа и передаст ему Джемму, хочет она того или нет. Ты сам, насколько я знаю, собирался жениться на ней! И писал об этом прошение.
– Об этом и речь, – вскричал Каннингем снова. – Сегодня утром воротился гонец, и в письме, привезенном им, сказано, что вдова Фергюса Фаррела выкупила себя за две тысячи фунтов и более в реестре не значится! А это значит...
– … что она обхитрила нас, – заключил за приятеля Невил. И вдруг улыбнулся. – Проклятая ведьма, так вот для чего ей нужны были деньги!
– Что ты хочешь сказать?
Саймон Барлоу ударил себя по коленке.
– Так она твоими собственными деньгами показала нам кукиш, так, что ли? Ты, приятель, выходит, самолично подложил нам свинью... – потешался он. – Не по-дружески это, о, Невил.
Каннингем, нервно подергиваясь, как тряпичная кукла в уличном балаганчике, закричал:
– Что это значит? Над чем веселится Барлоу?
И Хэйвуд, не зная, грустить или радоваться, рассказал ему о деньгах, ссуженных Невилом вдове Фаррел. Услышав об этом Каннингем будто и вовсе сорвался с цепи...
– Как ты мог это сделать?! – закричал он. – Ссудить ей такие огромные деньги, не вызнав заранее, для чего они ей нужны. Мы ведь с тобой договаривались, ты помнишь: я женюсь на ней и позволю тебе нахаживать к Фаррел, пока она тебе не наскучит. А теперь что?