В плену Отражения - стр. 37
Дорога так вымотала меня, что я счастлива была оказаться снова в тепле, в сухой одежде, на мягкой кровати. Пусть даже под замком – куда идти-то?
Ночь, день, ночь, еще день… Маргарет быстро сбилась со счета, а я следила за временем, как приговоренный к казни. Да так, собственно, и было. Роджеру и Хьюго понадобилось четверо суток – то ли заморочить голову обитателям замка, то ли собраться с духом. Все-таки сознательно и умышленно убить дочь и сестру – это вам не случайно толкнуть чужого в пылу драки. Даже для таких мерзавцев. Да и с исполнителем надо было договориться. И яд добыть или приготовить.
Я не помнила точно, о чем там думала Маргарет над блюдом противно пахнущей дичины, а сама прикидывала свои шансы на благополучный исход предприятия. Тридцать три процента и три в периоде. И столько же на совсем неблагополучный. Причем благополучный – это, конечно, преувеличение. Такова была вероятность, что я просто смогу перейти к следующему пункту многоходовки, которая могла привести в тупик. Что, если у меня не получится загнать Мартина в параллельный мир? Что, если мы с ним (точнее, я в нем) не доберемся до Оверни? Или книги о кольцах в обители Фьё уже нет? Или в ней ничего полезного для меня не написано? Если сложить все, то мои шансы вернуться в 2017-ый год выглядели совсем уж депрессивно.
Ну вот, она решилась. Кусок, еще кусок, сок на платье – да черт с ним, с платьем. Боль в желудке – адская. В глазах потемнело – все…
Когда-то у бабы Клавы в деревне был допотопный ламповый телевизор. Его выключали круглым переключателем-колесиком, и на экране еще долго горела яркая белая точка. Вот и сейчас было так же. Темнота – и точка света. Но в отличие от экрана она так и не погасла. Горела, горела, потом начала расширяться, расти. Я чувствовала боль, неудобство, давление со всех сторон, как будто в час пик протискивалась сквозь толпу в метро. Хотя нет – это не я протискивалась, а толпа выдавливала меня к выходу.
По глазам ударил резкий свет, рядом, совсем близко, закричал младенец.
Мать моя женщина, да ведь это Маргарет. Маргарет, которая только что родилась на свет!
Почему-то я была твердо уверена: если ее жизнь сделает круг, я вернусь в тот эпизод, который для меня стал первым в прошлый раз. Тогда Маргарет было лет пять. Красивая синеглазая девочка в уродливом платье и грубых башмаках… Ничего странного. То, что было раньше, в ее памяти просто не сохранилось.
Того, что мое «я» окажется в теле новорожденного младенца, даже в страшном сне не могло присниться. Это было бы бесценным, неповторимым, ни с чем не сравнимым опытом – но лишь при одном условии. Если бы мне были доступны мысли и чувства этого младенца. Пусть даже самые элементарные, примитивные. Увы. Единственное, что мне досталось, - все та же физиология: в первую очередь голод, затем желание спать, облегчить кишечник и мочевой пузырь, холод и неудобство от мокрых пеленок, боль в животе.