Уж замуж невтерпеж - стр. 100
— Ну, не техника тогда, а что другое… Будто нам предложить нечего! Идеи, искусство, законы…
— Законы тут вполне современные. Равноправие, опять же. Искусство, писатели — вообще какой-то вечный «золотой» век. Что до идей… Ну вот Чарльз этот, Оливер который, всё пытается что-то донести. Хотя что от лягушатника хорошего услышишь… Не принимают. Менталитет другой.
— И что, вот прямо не нужны никому? Кино, я слышала, кто-то тут заново придумал.
— Эх… — Тим только горестно махнул рукой. — Сюжеты все переврали на свой лад, наши им не зашли. А с технической стороны и предложить нечего: для магических иллюзий ни актёров, ни камер, ни костюмов — вообще ничего не надо. Я ж вообще физиком-испытателем работал, Дженни. Ну и кому здесь эти мои знания сдались? Пытался поначалу велосипед заново изобрести… электричество в смысле. Так ты не поверишь, оно тут просто не работает! С магией несовместимо. Банально гвоздь с медной проволокой в картошку втыкаешь, а она не заряд на выходе генерирует, а магию. В землю такой провод воткнёшь — сразу ромашка какая-нибудь проклюнется, а то и фарфалья из ниоткуда вылупится… Тьфу!
— Но маги-то востребованы. А у тебя собственной разве не появилось? — осторожно поинтересовалась я.
— Да была бы — не сидел бы тут. Это у тебя случай уникальный, потому что душа местная и только её и притянуло. И потому что магия у тебя наследственная. А остальные «пустышки» все. Да, ещё у двух парней магия своя есть. Но они тоже вроде как местные, хоть и родились на Земле, там вообще мутная история… Их на северный континент выкинуло. Заезжают раз в год летом на пару недель, коньяк вот привозят. Но они тут на нелегальном положении, магия у них, видите ли, не по арсандским канонам… Слышала, наверное, что северные маги вроде как нечистыми считаются? Таких в Арсандис вообще не пускают. О, кстати, легки на помине…
Тим махнул рукой двум парням, приглашая подойти. Было им лет по тридцать пять, почти неотличимые внешне: оба кудрявые жгучие брюнеты, весёлые, громкие…
— Ванятка? — прошептала я, когда наконец обрела дар речи. И повернулась ко второму троюродному братцу. — Санёк?..