Упырь (тайна Чёртовой мельницы) - стр. 2
Иногда — ой как надо было мужских рук, но Маричка отказывалась. Знала, что достаточно раз поддаться искушению и пустить переночевать, дальше только хуже будет. Лишь бы след появился, «помощники» такую тропу вытопчут, что век травой не зарастет. Как медведь на пасеку наведываться станут… А потом паланкой пойдет молва, сплетни. Завистливые бабы мигом ославят. Хорошо, если только ворота глиной обмажут. Могут под горячую руку и в перьях вывалять… или еще какой позор придумать.
Покончив со скотом, Маричка пошла к навесу и стала накладывать в корзину дрова. В глухом углу, возле печи всегда лежит несколько охапок сухих поленцев, как раз на непогоду, когда и нос во двор лишний раз не высунуть. Но зачем брать готовое, пока есть возможность взять с поленницы? Запас пояс не тянет и на вороте не виснет…
Лохматый, лопоухий Бровко сонно потянулся, высовывая длинный, розовый язык, вздохнул и перебрался поближе к двери. Покрутился вокруг себя, утаптывая свежий снежок, и плюхнулся на пузо у порога. С таким кожухом, как у степного волкодава, ни один мороз не страшен, только б хозяйка не забыла покормить. Так что не помешает лишний раз на глаза попасться.
Угадал…
— Обжора… — буркнула с улыбкой молодица. Выложила перед печкой дрова, щедро зачерпнула из горшка густой, еще теплой с вечера каши и высыпала в деревянное корытце. — Не тресни…
Бровко только облизнулся. Мол, ты главное давай побольше, а об остальном не беспокойся, мои заботы.
Ветер словно намеренно выжидал, давая время молодой хозяйке справиться с утренними хлопотами… Завывал тихо в трубе, дергал то и дело за край крыши. Грохотал чем-то на скотном дворе. И только после того, как Маричка присела на завалинке, окидывая взглядом двор, решил, что нечего медлить, и дунул во всю грудь. Мгновенно превращая легкую прохладу в жгучий мороз.
А тот и рад. Засмеялся, озорно протыкая насквозь легкий кожушок, и как обнаглевший повеса на вечерницах, совсем не в шутку запустил ледяные пальцы в разгоряченную пазуху. Молодая женщина вздрогнула от прикосновения и теснее завернула полы. Оно бы уже можно было и в хату спрятаться, но хотелось еще немного посидеть. Ничем не заботясь и ни о чем не думая. В конце концов, зима Богом на то и дается людям, чтобы те могли хоть немного отдохнуть.
Но долго высидеть не удалось. Кроме холода, усиливающегося с каждой минутой, снег — и круживший в воздухе, и уже примостившийся на покой, — взвился в воздух, мгновенно затвердел, вдруг превратившись с нежного котика на колючего ежа, и врезал такого гопака, что аж окна зазвенели под его каблуками. Жаля в лицо и по обнаженным рукам, словно крапивой хлестал.