Управление под микроскопом. 70 писем рассылки - стр. 10
Он был уже старым человеком и никогда раньше не лазил по деревьям.
И чем выше он взбирался, тем выше, на следующую ветку, перелетала птица.
Наконец, он достиг самой верхушки и почти схватил птицу.
Но она улетела, а рабби не удержался и упал.
Он очень сильно ушибся, ему было трудно даже приподняться.
А птица снова прилетела на нижнюю ветку и сказала:
– Ты поверил ерунде: разве может быть у птицы в желудке драгоценный алмаз?
Ты пытался сделать невозможное: не умея даже лазать по деревьям, поймать свободную птицу голыми руками.
И наконец, ты пожалел о том добром деле, которое сделал: отпустил меня на волю, как и обещал.
А теперь иди и читай на следующей неделе свою проповедь!
Рабби – это тот сотрудник\руководитель, который кажется (возможно, и себе самому) умелым, умным, и еще каким угодно.
В данном случае – кажется понявшим, принявшим и желающим использовать три совета птицы. Да еще и другим эти советы передавать.
Птица – это тот руководитель, который принял решение сделать не «человекУ лучше», а «человекА лучше».
В первом случае она решила свою задачу – оказалась на воле. Все, может улетать. Ей хорошо, и рабби хорошо. Сейчас.
Это – сделать человеку лучше.
Во втором случае, ей этого мало. Она хочет сделать рабби лучше. Чтобы он не «казался», а хоть чуть-чуть «стал» мудрым. И на самом деле понял и принял ее советы. Правда, для этого пришлось устроить небольшой тест, в результате которого ему было достаточно больно.
Так что, дорогие менеджеры – вам выбирать, каким принципом руководствоваться.
Скажу только, что среди 12 ценностей Таллиннской школы менеджеров, лицензиатом которой я являюсь, ценность «Делай не человеку лучше, а человека лучше» – далеко не последняя.
В следущий раз – Станиславский.
Я надеюсь.
Письмо 7. Управленческие фишки режиссеров
(Станиславский К. С. «Моя жизнь в искусстве»)
Итак, как и обещала, рассмотрим «под микроскопом» небольшой фрагмент из книги К.С.Станиславского «Моя жизнь в искусстве».
Станиславский рассказывает об одном из западных режиссеров, за работой которого ему удалось понаблюдать и чему-то научиться.
Давайте попробуем сделать то же самое и мы.
Сначале эпизод целиком – потом разбор «по косточкам»…
«Кронек – гроза актеров – вне репетиций и спектакля был в самых простых, товарищеских отношениях даже с третьестепенными персонажами труппы. Он как будто даже кокетничал этой простотой с низшими. Но с начала репетиции, после того как Кронек садился на свое режиссерское место, он перерождался. Молча сидел он, ожидая, чтобы стрелка часов подошла к назначенному для репетиции часу. Тогда он брал большой колокольчик со зловещим низким звуком и объявлял бесстастрастным голосом: «Аnfangen». (Начинаем – нем.) Сразу все затихало, и актеры тоже перерождались. Репетиция начиналась без задержек и шла, не прерываясь до тех пор, пока вновь не раздавался зловещий звонок, после чего бесстрастный голос режиссера делал свои замечания. А потом опять фатальный «Аnfangen» – и репетиция продолжалась.