Размер шрифта
-
+

Умозрение философии - стр. 3

Сделай жизнь мою, Господи, тихой и ровной;

Излечи от терзающих размышлений

О ненужности нашей пустословной.


Дай зренье мне, Господи, да такое,

Чтоб в жизни жестокой и несправедливой,

Узреть проявленье Твое всеблагое

К нам, недостойным и суетливым.

Мясник и фартук


С утра открывая лавку,

Кивая редким прохожим,

Мясник, как писатель Кафка,

Весь чистенький и пригожий.

Он, день начиная рабочий,

Натягивает фартук,

Который отстиран не очень,

Старательно, но без азарта.


И фартук тот неприятен,

Как взгляд на невестку свекрови, —

Разводы от старых пятен

Напоминают о крови.

Но тут ничего не поделать,

Ведь смерть – это часть сюжета.

А фартук – обычная мелочь,

Его ремесла примета.


Мясник целый день в заботах,

Он мясо старательно рубит.

Проделывает работу,

Которую люди не любят.

Потом, выходя в перерыве

На перекур из лавки,

Он выглядит некрасиво,

Как Джек-Потрошитель, не Кафка.


Он курит и струйки дыма

Пускает в пространство туго.

А все, кто проходит мимо,

Обходят его по кругу.

Не то, чтоб какие-то черти

В глазах его строят рожи,

Но будто дыхание смерти

Отталкивает прохожих.


Суров и немногословен,

Как древний шумерский Ма́рдук,

Мясник не стесняется крови

Которой забрызган фартук.

Ведь вечером, закрывая

Пропахшую смертью лавку

Он снова станет, как Кафка…

А кровь? Ну, работа такая.


     * * *


                             Двадцатый век… Ещё бездомней,

                             Ещё страшнее жизни мгла,

                             Ещё чернее и огромней

                             Тень Люциферова крыла…

                                  А. Блок


Люциферовые тени – в двадцатом,

Сатанинские хвосты – в двадцать первом.

В каждом веке есть всегда годы ада,

Есть у нас, чем раздраконивать нервы.


Не увидим мы отличие счастья

От несчастья, а принцессы – от стервы,

Если только перед вёдро ненастья

Не расскажут, как оно в двадцать первом.

Numb3rs: «Всё вокруг – числа…»


                                        Здесь мудрость. Кто имеет ум,

                                        тот сочти число зверя, ибо число

                                        это человеческое; число его

                                        шестьсот шестьдесят шесть.

                                                 Откр. 13, 18


Чтоб описывать чудища, числа нужны и слова:

Восемь ног, восемь рук, восемь крыльев, одна голова.

Если как-то подкрасться, чтоб сверху его обозреть,

Восьмикрылого ангела сумеем в нём разглядеть.


       Если ж взгляд на него мы откуда-то снизу бросим,

       Он покажется бесом восемьсот восемьдесят восемь.


Слишком часто зависит от точки обзора ответ,

То ли дьявол парит пред нами, то ли дарящий свет.

Страница 3