Ульмигания - стр. 30
Убедившись в том, что с Карвейтом нет никого из пруссов, Дилинг дождался конца церемонии жертвоприношения и вышел из зарослей облепихи.
– Я пришел передать тебе пожелание удачной охоты от Бьорна из Твангсте, Карвейт, – сказал Дилинг.
– Пусть боги хранят и Бьорна, – ответил Карвейт, приглядываясь к Дилингу. – Он славный воин и верный друг. А ты ему кем приходишься?
– Родственником.
– Но говоришь ты, как варм…
– Мы дальние родственники по линии матери.
– Хорошо, – кивнул Карвейт. – Больше Бьорн ничего не передавал?
– Кажется, нет.
Сонные глазки вождя стали еще скучнее, и он повернулся, собираясь уйти.
– Ах, да! – сказал Дилинг. – Бьорн просил напомнить тебе о том шраме, что у тебя под левой лопаткой.
Карвейт быстро обернулся и пристальней посмотрел на Дилинга.
– А ты, видать, крепкий парень, – сказал он. – Я отдам тебе свой меч, если окажется, что у тебя нет слепого друга.
– Твой меч останется при тебе.
– Но мне нет дела до твоих друзей.
– Бьорн мне так и сказал.
– Хорошо, – повторил Карвейт. – В моей деревне вы будете чувствовать себя так же, как у Бьорна. Но вы должны понимать, если явятся самбы, я не смогу вас защитить.
– Я знаю,– сказал Дилинг. – Нам этого и не нужно.
– Чего же ты хочешь?
– Проводи нас к той вайделотке, что живет в песках.
Карвейт посмотрел на небо.
– Жарко, – сказал он. – Похоже, все лето будет сухим.
В небе чиркали стрижи, рассекая острыми крыльями тучки комариных свадеб. Белое солнце стояло высоко. Потрескивали шишки на соснах.
– Так что, Карвейт, проводишь нас к вайделотке?
– Залив цветет, – пожаловался Карвейт. – Рыба задыхается. Прямо беда.
Он вздохнул и покосился на большую бронзовую фибулу с крупной жемчужиной, державшую плащ Дилинга. И, будто что вспомнил, спросил:
– Вы, наверное, и не обедали сегодня? Приходите.
Повернулся и ушел.
Отдавать фибулу Дилингу было жаль. Раздумывая над тем, что подарить вождю куров, он отправился за Торопом и Милденой.
Карвейту достался татарский кривой нож с костяной рукоятью, украшенной затейливой резьбой. Вождь положил его перед собой и всю трапезу не сводил глаз с матовой бледной поверхности рукоятки, цветом и на ощупь напоминавшей женское тело. Подергивая огромной головой от восхищения, он допытывался: из какого же зверя добывают такую кость? Дилинг и сам не знал. Да и занимало его совсем другое. Когда меда было выпито достаточно, чтобы начать разговор о деле, Дилинг вновь насел на Карвейта с просьбой провести к вайделотке.
– Нет никакой вайделотки! – отмахнулся Карвейт.
– Как же нет?! – опешил Дилинг. – Если о ней даже в Твангсте говорят.