Убитый, но живой - стр. 68
– А ведь восемьдесят тебе только через год будет… приписал себе лишнее.
– Вот ты придумала, Евдокия! Я что, по-твоему, запись в церковно-приходской книге исправил?
– А кто в них заглядывал, когда после той переписи паспорта выдавали?
– Тогда давай посчитаем, в каком году я на службу призвался?..
Никому не понятно, из-за чего каждый раз начинается спор и как обстоит на самом деле. Но поздравлять Тимофея Изотиковича решили в июне. Так заранее и сговорились, чтоб без разнобоя съехаться в последнюю субботу июня.
Заранее приехала из Москвы с мужем Димой любимейшая внучка Настя. Приехала Анна, чтобы помочь матери с приготовлениями к празднику, но из кухни ее с твердой настойчивостью изгнали, оставили на подхвате, чтобы нестись по первому зову с пучком зеленого лука или ведром воды. А Тимофей Изотикович в тот пятничный день сидел у распахнутого окна в просторных сенях и слушал рассказ Димы о его последней поездке в Индию, как ему, русскому инженеру и коммунисту, довелось, опаздывая к поезду, ехать на рикше, и он испереживался, и порывался бежать рядом с индийцем, но тот на исковерканном английском умолял сесть обратно, убеждая, насколько мог понять Дима, что это совсем невысокая плата, что он может еще на полрупии снизить ее…
Владиславлев поздоровался с Шапкиным как давний знакомый, представился Дмитрию, извинился за неожиданное вторжение и, ничуть не смутясь от холодной вежливости обоих, попросил уделить ему полчаса.
– Разве можно у нас прокурору отказать? – пошутил Шапкин, стремясь приглушить недовольство и тот легкий мандраж, который возникает у любого самого честного человека, когда к нему на дом является милиционер. – Садитесь вот на этот стул. Какие будут вопросы?..
– Если позволите, я закурю?..
Владиславлеву курить не хотелось, но другого способа преодолеть напряжение первых минут он не знал.
– Должен признаться, был не прав. Вы безошибочно точно признали в убитом Степана Чуброва. Но остается одна закавыка. Повторная экспертиза показала, что у него значительно смещены шейные позвонки. Если проще сказать, кто-то рукастый… – следователь невольно глянул на мощные ладони Шапкина, лежавшие на столе, – повернул Чуброву голову на сто восемьдесят градусов так резко, что он не успел воспользоваться ни самодельным пистолетом, ни складным ножиком. Странно, да? Тем более странно для опытного зэка. Я сделал выписку из его личного дела. Вот посмотрите… или нет, давайте лучше прочту:
«Чубров Степан Игнатьевич, уроженец села Крупяное Ростовской губернии Кагальского уезда. Год рождения 1903. Уфимским выездным судом 26 февраля 1930 года приговорен к десяти годам лишения свободы. В 1934 году совершил побег из мест заключения и в этом же году водворен в сыктывкарский лагерь без зачета ранее отбытого наказания. Второй побег в 1947 году…»