Ты будешь со мной любой ценой - стр. 54
Подобные выходки, правда, повторялись весьма редко. Но не сегодня. Ни один из его дружков не смог ответить на вопрос: что делает Илья вне дома и когда это всё, наконец, прекратится. Как и все его одноклассники, многочисленные знакомые, тайные и не слишком поклонницы, к которым Нелли старалась относиться настолько спокойно, как только это было возможно в её положении. Никто. И это угнетало сильнее, чем самые дурные вести о его очередных финтах.
Нелли глубоко вздохнула, нервно сжав пальцы в кулак и тут же их расслабив по старой, неискоренимой детской привычке. Обычно это помогало снять напряжение. Однако не в этот раз.
Она понимала, что находится в ловушке: ребёнок, банкротство, одиночество, жестокая любовь... Зачем она полюбила его, как избавиться теперь от этого чувства, когда не можешь его видеть, но и быть вдали просто невыносимо? Зачем принимала его цветы? Зачем простила его в первый раз, когда он пришёл домой навеселе? Илья же, напротив, с каждым днём приобретал всё больше уверенности в том, что Нелли никуда от него не денется. Птичка в золотой клетке, которая выведет потомство и будет петь тогда, когда её об этом попросят. Прикажут.
Что-то щёлкнуло в его голове, откуда-то вырвалась невиданная сила мужского самолюбия, разрушающая всё хорошее, что было построено когда-то. Она будет его, навсегда. Она будет ждать его у окна и бежать готовить ужин по одному его звонку с ключевой фразой: «Я скоро буду дома». Она ведь сама этого хотела. Она решила оставить ребёнка. Они решили. Все. А он не должен был очернить репутацию отца, бросив дочь известного бизнесмена в нескромном положении.
Но отныне не это главное. Главное – он будет делать то, что хочет. Она будет делать то, что хочет он. Он любит её, но впредь...
У него также бывали дни, когда всё вокруг без какой-либо особой причины становилось скучным до омерзения. Бывали времена, когда всё без исключения шло наперекосяк, и хотелось просто никуда не выходить, потому что соблазн сказать окружающим всю правду об их истинном, столь тщательно скрываемом и замаскированном под благодетельной оболочкой обличии, слишком велик. Бывали моменты, когда весь мир вдруг катастрофически сужался, и из всего разнообразия ярких цветов смешивался в один, тошнотворно-серый, становясь перед глазами мутной пеленой.
Тогда хотелось курить. И послать всех к чёрту.
– Подбросишь до дома? – Лара выжидающе смотрела на Илью, зачем-то поправляя свою бижутерию на шее.
– Садись, – холодно бросил он, наблюдая, как тонкие пальцы с бордовым лаком на ногтях, захлопывающие дверцу машины, прямые длинные волосы и красивая ровная улыбка перемещаются в салон его автомобиля.