Трофей узурпатора - стр. 3
Но подобные мысли были столь же недопустимы, как и сочувствие к нему.
Услышав мои шаги, он вздрогнул, обернулся, встал.
И я поняла, что ненавижу настолько высоких людей – шея затекает смотреть им в лицо и ловить взгляд.
Его губы скривились в презрительной усмешке:
– Честно сказать, я решил, что вы уснули. Мыслимое ли дело – так долго собираться!
Я гордо вскинула голову и окатила его презрением в ответ:
– Вам не понять, вы – не женщина.
– О, определенно нет, и рад этому.
Он указал мне на ближайшую к алтарю скамью, где обычно и находилась во время службы королевская семья. На меня снова накатили не самые приятные воспоминания. За спиной всхлипнула Эбигейл, должно быть, вспомнив своих близких.
– Простите, дамы, – неожиданно вежливо произнёс владетель-узурпатор и поклонился. – Нам придётся ещё немного побередить ваши нежные души, но правда должна быть оглашена немедленно. Приведите первого советника, – распорядился он, и только теперь я заметила застывших у дверей стражей. Я прошла мимо, не обратив внимания, видно, приняла их за статуи. Одетые в чёрное, смуглые, неподвижные. Но вот посмотрела – и они напугали меня не менее чем их господин. «До чего же уродливая нация! – пронеслось в голове. – И владетель-узурпатор – яркий её представитель»
Стражники удалились, воцарилось тревожное молчание. Я слышала, как под куполом воркуют голуби – птицы Истинных Богов. Ожидание нервировало.
Его тоже. Он в раздражении постукивал ногой по полу, вытаскивал и снова отправлял меч в ножны, ворошил свои и без того спутанные, чёрные, как ночь, волосы.
Брр! Так ещё и любоваться им начну! Хотя было бы чем – кроме высокого роста, широких плеч и тонких пальцев и посмотреть-то не на что.
Но всё-таки с прекрасных ликов Истинных Богов мой взгляд нет-нет да и перескакивал на грубые резкие черты владетеля-узурпатора. Я разглядывала его и думала: понимает ли он, как непривлекателен? Каково это – знать, что ты некрасив? Мне в тягость красота, но как, должно быть, тяжко уродство?
Из размышлений меня вытянули вернувшиеся стражи.
Они волокли, будто куль с мукой, моего дядюшку. На нём был ночной колпак, правда, съехавший набок, кое-как наброшенный на пижаму халат и мягкие тапочки.
Дядю швырнули прямо к грязным сапогам захватчика.
Эбигейл ахнула, я приподнялась со скамьи, чтобы выразить протест, но владетель-узурпатор остановил меня повелительным взмахом руки.
– Сядьте, ваше величество! – почти приказал он, голос его давил, словно каменная глыба.
Он сам помог дядюшке, который не переставал жалобно причитать, встать и начал: