Три войны - стр. 7
С наступлением темноты, подполковник Кузнецов, с посыльным отправил депешу командиру полка. В которой писал, что большое количество пехоты накапливается в лощине, напротив 1-й и 2-й рот положение батальона скверное. Немцы беспрестанно обстреливают батальон снарядами. Без пополнения личного состава и поддержки нашей артиллерии батальон очередного натиска не выдержит. Необходимо принять серьезные меры.
За ночь, в батальоне ничего не изменилось и на следующее утро, кайзеровцы вновь начали наступление.
Вновь, тяжелым воем завыли над головой снаряды. Громкие разрывы сотрясали воздух. Окопы заваливало землей.
Василий представлял, что все они делают какую-то огромную и важную работу, трудятся в поте лица, как весной на пашне, летом на покосе или осенью при молотьбе . Он понимал, что так и должно быть, что нужно именно так работать, чтобы в деревне не умереть с голоду, а здесь на войне спасти себя от неминуемой смерти.
В какое-то мгновение он увидел, как Федор уронил голову на бок, изо рта у него полилась кровавая пена. И в тот же миг, взрывная волна, бросила на него тело, обливая Василия теплой кровью. Он оттолкнул убитого и, увидел распоротый бок шинели Федора, в котором зияла дыра с вывалившимися внутренностями.
Тут же оживилась немецкая пехота. По позициям ударили пулеметы, и неприятель с новой силой бросился вперед.
От взорвавшегося рядом снаряда, Василий, на какое-то время потерял сознание, а когда очнулся, то не мог понять, откуда вдруг за его спиной оказались кайзеровские солдаты.
2
Построенные в колонну пленные двинулись на Запад, в сторону Германии. Конвойные торопились отойти быстрее от линии фронта, а то, не ровен час, отобьют пленных. Земляки шли рядом, блуждая уставшими взглядами по полям, изрытыми глубокими воронками от снарядов.
Вначале Василий не мог сообразить, что с ним? От контузии болела голова, мутилось сознание. Лишь сейчас, он понял, что с ними случилась трагедия. В душу закралась тревога, что же будет дальше?
– Ой, ёй, ёй, Вася, как же так случилось? – прокручивая в голове происходящие события, сокрушался Иван.
– Что тут гуторить? – хмурясь ответил Василий.. – Пересилила нас немчура проклятая. Ничего теперича уж не поделаешь. Только мы с тобой сейчас живые идем здесь, а наш ротный Гужев с пробитой головой в окопе лежит. Я на него чуть не наступил, когда нас кайзеровцы вытуривали оттуда. Да и нашего брата, много погибло.
Василий то и дело хватался двумя руками за голову. Ему так хотелось упасть на траву и забыть обо всем на свете. Лежать, раскинувши руки и подставив лицо теплым лучам утреннего солнца. Но он отгонял от себя эти нелепые мысли и упрямо шел, глядя как сапоги впереди идущих солдат поднимают серую пыль дороги.